Катя смотрела на дисплей, не веря глазам. Не может быть! Это нечестно. Дать надежду и тут же отобрать. Надо быть изощрённым садистом, чтобы так сделать. Катя опустилась на пол и обхватила голову руками. Когда-то соседская девочка сообщила, что Деда Мороза не существует. Кате тогда показалось, что её со всей силы ударили в грудь – какой-то миг она не могла дышать. А потом набросилась с кулаками на обидчицу и завизжала, что та врёт. Это всё неправда! Маме пришлось сначала оттаскивать Катю, а потом долго успокаивать. Мир рухнул. Все эти письма, подарки под ёлкой, рассыпанные конфеты на подушке – явные доказательства, что Дед Мороз есть. И это всё ложь? Лишь через несколько лет Катя приняла правду.
К тому времени она уже поняла, что справедливость для всех разная. Для кого-то со знаком плюс, для других – со знаком минус. Завуч, которая вела их класс, решала со своими любимчиками задания из школьных олимпиад заранее и не скрывала этого от других учеников. В зависимости от отношений с ней учащимся за одинаковые ответы ставили разные оценки. Не говоря уж про конкурсы. Никому не нужна честность. Все знают, что можно быть на голову лучше остальных, но пробьются свои.
Катя участвовала в творческом конкурсе, классная руководительница попросила. Прошла первый этап, затем второй. Ей по секрету шепнули, что танцевальный номер, подготовленный Катей, лучший, только победу отдали другой – дочери какой-то городской шишки. А Кате лишь третье место. Она после этого бросила танцы, не могла заниматься. И даже баскетбол… Вот уж где Кате не повезло с ростом. Но всё равно, оказывается, она сохранила детскую наивность. Что если стараться, надеяться, работать над собой, то воздастся.
Нет. Деда Мороза не существует. И всегда лучшее достанется тому, кто свой, а не тому, кто лучше. Можно прыгнуть выше головы, а потом, в последнюю минуту, тебя подвинут и даже не извинятся. Все места заняты, детка. Увы.
Хирург и Игорь с сочувствием смотрели на неё.
– Ты как? – поинтересовался Хирург.
Катя махнула рукой:
– Не знаю. Мне кажется, что зря.
– Что именно? – уточнил Игорь.
– Всё. Мы не дойдём. Нас поведут по дороге, подкинут, когда нужно, лекарства, когда еду. Только потом окажется, что до радуги не добраться. Или там что-нибудь сломалось. Или мы сломаемся по дороге. Не знаю.
Она закрыла глаза. Сейчас станут её убеждать, что надо ещё постараться, что ничего не потеряно, будут новые шансы. Но она не может. Не хочет больше верить и надеяться. Станет ждать подвох и неудачу. Словно её отравили.
– Кать, прости меня, – попросил Игорь. – Я не понимал, как это для тебя важно.