– Вы какие-то ужасные вещи говорите. – Она поежилась. – Никуда не пустят, расстреливать будут…
– Но догнал я вас не для этого. – Свет фонарей тонул в сумраке его глаз. – Вы ведь еще не устроились на работу?
– Я собиралась, – словно извиняясь, объяснила Соня. – Думала в РГАЛИ пойти. Может, они меня помнят и возьмут. Но однокурсница сразу после диплома пригласила всю нашу группу в гости, она в Юрмале живет, потом еще какие-то летние дела… В общем, еще не устроилась.
– Тогда, может быть, пойдете ко мне?
– К вам – это куда?
– В издательский дом.
– А в какой? – спросила Соня. И наконец призналась: – Я ведь ни отчества вашего не расслышала, ни фамилии. Извините.
– По отчеству не обязательно. Борис Шаховской.
– Красивая фамилия.
Необъяснимое смущение, заставляющее говорить одни сплошные неловкости, охватило ее снова.
– Обыкновенная.
– Разве обыкновенная? Аристократическая.
Внешность у него точно была аристократическая: высокий лоб, узкая переносица, а главное, ум в глазах.
– Такие маркеры давно не имеют отношения к действительности, – усмехнулся Шаховской. – Все это кончилось еще когда князь Голицын взялся обучать чекистов семейному секрету голицынской борьбы. Я обычный московский мальчик из хорошей еврейской семьи и окончил не Пажеский корпус, а пятьдесят седьмую школу. Если захотите у меня работать, звоните.
Он достал из кармана бумажник, из него визитную карточку, протянул Соне, она машинально взяла.
Кивнув на прощание, Шаховской пошел через бульвар к метро. Соня прочитала на карточке: «Издательский дом Шаховского. Шаховской Борис Семенович. Генеральный директор».
Алеся предупредила, что зайдет совсем рано, сразу после ночной смены, и буквально на минутку, так что Соня может прямо на пороге отдать ей котенка и ложиться спать снова.
Спать Соня, конечно, не собиралась, тем более что до работы ей оставалось всего два часа.
– Позавтракаем, и я такси тебе вызову, – сказала она, открыв Алесе дверь. И, предвидя ее возражения, заранее возразила сама: – Как ты в метро собираешься ехать? Бентли в переноске, лоток, еще миски для еды.
– Я только переноску возьму. – Алеся раскрыла мокрый зонтик, поставила на пол в прихожей. – Все остальное в Багничи не повезу же. Лоток там ни к чему, а миски найдутся.
Бентли обнюхал зонтик и принялся слизывать с него дождевые капли.
– Стыдно, что я его отдаю, – сказала Соня.
Она даже себе самой не решалась в этом признаться. Но с Алесей легко было говорить обо всем, Соня сразу почувствовала. И поняла, что это же сразу почувствовал Женя.
– Чего стыдиться? – пожала плечами Алеся. – Не на улицу же выбрасываешь. Стыдно притворяться, что любишь, когда на самом деле нет.