— Олеся… — произносит Коля и просыпается.
Во сне температура спала, и сейчас подушка промокла от беспорядочно разметавшихся волос.
— Очнулся, что ли? — ласково спросил Рафик, удивившись своей нежности.
— Да…
— Ну ты боец, метался, метался… Олеся — это кто?
— Что? Олеся? — Коля скорчил гримасу, будто провели по незаживающей ране по голове. — Это, наверное, Стаценко. Последний раз я видел Женю у неё.
— Послушай, мы ведь с тобой обо всем договорились. В детективов больше не играем. Лечимся. Кстати, звонил Корсуков.
— Ну и?
— Пока не нашли. Но есть подвижки. Я уже понял, что он боится сглазить. Пусть ищут. А тебе нужно выздоравливать.
— Что ты со мной, как с маленьким? Я почти здоров! — Коля вскочил с кровати и медленно сел обратно.
— Послушай, давай я у тебя буду мамой. Кстати, она звонила, я ей сказал, что у тебя температура. Хотела приехать, но я остановил.
— Долго мы здесь ещё будем торчать?
— Знаешь, я тоже сначала нервничал на эту тему. Неожиданно вошел во вкус. По телефону можно быть в курсе всего, а здесь уютно, спокойно, нет суеты и машин. Вот так и живут буржуа на своих отдаленных виллах. Красота.
— Красота, которая спасет мир. Сам-то ты в это веришь? Судя по нашим спорам — не очень.
— Коля, ты ещё такой молодой, ты ещё можешь мечтать, и это прекрасно. Мы немного другие, потрепанные жизнью. В сущности, у человека всегда остается один и тот же потенциал — что в двадцать лет, что в сорок. Только в двадцать тратить свои таланты проще — и мы разбрасываем их направо и налево, а в сорок пытаемся что-нибудь продать подороже, либо себе оставить, как воспоминание. В общем, осторожничаем. Знаешь, когда я Леню потерял, я понял, что он мне дал. Я сначала не понимал, что он, собственно, делает — мне это нужно было сформулировать, разложить по полочкам. Мы ссорились. Из-за этого. Он мне — я так чувствую, ощущаю, движение рождается из колебаний в пространстве. А я ему — как, объясни, чёрт возьми, как это повторить, опиши доступными словами, и нет-нет, да и брякну — вот помрешь, никто и не узнает, и повторить не сможет.
— Что-то ты расчувствовался, на тебя не похоже, — усмехнулся Коля.
— Я понимаю… Ты его знал с другой стороны.
— Нет, ты все правильно рассказываешь. Я прямо вижу, как вы спорите.
— Ладно, отдыхай. Будем надеяться, что пойдешь на поправку. На вот, выпей, чтобы спать спокойно.
Рафик протянул таблетку, Коля запил их морсом, ещё одним напоминанием о детстве, когда болеть было приятно и вкусно, и вскоре уснул.
«Олеся, Олеся, Олеся, живёт в ожидании счастья, а с ним нелегко повстречаться…» — вертится в голове Коли песня. Он набирает её номер и всё время сбивается.