— Талант, каких мало. Очень убедителен.
— Ну да, для подготовленной аудитории…
— Тут небольшая загвоздка случилась, Андреич.
— Какая?
— Прибилась к нему жена бывшая, с дитем лет десяти.
— Откуда взялась?
— Из поезда, вестимо.
— Разве так бывает?
— Что дальше с ними делать?
— Ничего не делать, действовать по плану, наблюдать.
Так-так, кажется, все идёт, как надо. Реутов даже не осознавал ещё, какого результата он хочет достичь, возможно, смысл не в результате, а в самой игре в «психологические шахматы», когда важна не победа, а реакция противника…
Да, идеи ощутить себя «волхвом», проникают в душу подобно змею-искусителю. Возбуждение — предвосхищение — наслаждение…Он должен составить отчёт, как ведут себя клоны в критической ситуации. Способны ли они на такие же сильные эмоции, как настоящие люди, у которых память есть результат всей предыдущей жизни, а не какая-то пустая программа, которую попросту вложили в голову. Чувства — они тоже в памяти или где-то ещё?
Ощутить себя Творцом — кощунство или шаг по пути к прогрессу? Что-то в богословие потянуло, кисло подумал Реутов, неожиданно вспомнив об Азаровском. Как он там, бедняжка, со всеми своими премудростями, справляется с тяготами простой жизни? И много ли они ему помогли сейчас? Надо потом подробно расспросить о чувствах и переживаниях. Снова весело заиграл телефон.
— Папочка, привет!
— А, дочка, здравствуй, дорогая, что так поздно? Ой. Я забыл, у вас там ещё вечер… Как настроение, как отдых?
— Папочка, все замечательно, мне очень весело.
— Почему же голосок такой неуверенный, проказница?
— Папа, я по дому соскучилась.
— Понимаю. Потерпи ещё с недельку, я сам приеду, мы с тобой облазим все неприметные уголки, обещаю. Но у меня сейчас дела, очень ответственные лабораторные исследования, можно сказать, почти экзамен. Не грусти, зайчик мой солнечный.
— Папа, прости, что я так поступила, — изменившимся голосом вдруг сказала она.
— Мне не за что тебя прощать. А вот его, ну, ты понимаешь…
— Папа!! Я ведь его любила. Наверное, до сих пор люблю. Не унижай меня.
— Все, я не могу больше об этом говорить. Я приеду через неделю, обещаю. Целую, пока.
Она ещё будет меня убеждать…
События полуторалетней давности нахлынули на него с прежней силой. Его дочь, которую он так любил…Она пришла к нему в конце октября в кабинет вся в слезах. Реутов всегда был с ней откровенен, и она ему доверяла больше, чем его жене.
Как-то так получилось, что её первая любовь к мальчику из параллельной группы вызвала бурное возмущение её матери. Она отследила момент, когда они прощались на крыльце, и любезно пригласила подняться.