– Стой! – Молодой господин с криком бросился преследовать тень, но та, несмотря на свои размеры, двигалась быстро и легко.
Не успел молодой господин догнать обезьяну, как та проскользнула в щель в скале. Послышался звук чего-то громоздкого.
Наследник, поняв, что с обратной стороны двигают большой камень, в панике закричал изо всех сил:
– Подожди, обезьяна!
Ему в ответ из щели между стеной и почти закрывшим отверстие камнем выглянул ярко-желтый глаз. Он злобно сверкнул в темноте, отразив свет факела, и сузился, как ниточка.
– Еще встретимся.
Бам-м!
С низким, тяжелым гулом прямо перед лицом молодого господина огромный валун закрыл тоннель.
– Надзукихико! Ты жив? – подбежал к нему Сумио.
Наследник был цел и невредим, просто неподвижно стоял, держась рукой за камень, преградивший проход. Однако тот и не пошатнулся.
На следующий день на совете разбирали дело с колодцем и решили его накрепко запечатать. Пока он оставался открытым, его должны были охранять вооруженные воины, да и после того собирались каким-нибудь образом и дальше наблюдать за ним. Кроме этого, хотели детально исследовать все колодцы и пещеры в Тюо.
До сих пор так и не выяснили, откуда взялась эта обезьяна и как она выучила речь ятагарасу. Однако пришли к выводу, что, закрыв проход, тем самым устранили нынешнюю угрозу.
Почти сразу приказали отпустить Коумэ, чью невиновность подтвердил погибший отец. Узнав о том, что отца больше нет, девушка замкнулась, но теперь понемногу приходила в себя.
При дворе тоже понемногу успокаивались. Хамаю и Масухо-но-сусуки прибыли в Сёёгу, чтобы посоветоваться о будущем Коумэ.
– Мне ее жалко. Но это отдельный разговор. Я должна блюсти безопасность госпожи Сакуры, поэтому считаю, что Коумэ нельзя оставлять в Окагу.
Услышав из уст Масухо-но-сусуки такой редкий церемонный титул – «госпожа Сакура», – Хамаю состроила кислую мину.
– На этот раз я тоже не могу сделать вид, что это неважно. Ладно, если бы только я, но дело касается и молодого господина.
Обычно Хамаю творила что хотела, но здесь и она признавала необходимость защиты. Поэтому после освобождения Коумэ поместили на время в комнаты Нуйдоно-рё, недалеко от Сёёгу. Масухо-но-сусуки отправила туда даму, которой доверяла, так что за Коумэ постоянно наблюдали.
До сих пор неизвестно, сколько она знала о том, чем занимался отец. Не хотелось осуждать ее только потому, что она была дочерью преступника, но сомнения оставались. А держать при дворе девушку, которая могла нанести вред молодому господину, пусть вероятность этого и мала, недопустимо. В этом вопросе дамы ни за что не желали уступать.