– То есть вы отдаете нам заложника?
– Совершенно верно. Неужели жизнь внука главы Северного дома не имеет веса?
Коршун сощурил оба глаза и тихо спросил:
– Интересный способ доказать добрую волю. Благородные всегда так делают?
Нацука скривил губы:
– Конечно, мне бы не хотелось подвергать ребенка знатных кровей опасности. Но этот случай особый. Ведь это в вашем стиле? Так будем его соблюдать.
Мужчины повели себя странно, однако не так, как ожидали Нацука и Юкия.
– Ну, ты меры не знаешь! – первым крикнул один из старшин, сидевших рядом с Коршуном. – Сколько еще ты будешь держать нас за дураков?
– Так поступают при дворе?
– Ну и дела! Вы там совсем прогнили, псы!
Ругательства, летевшие со всех сторон, ошеломили Нацуку, до сих пор изо всех сил сохранявшего хладнокровие.
Среди этой суматохи, когда гостя уже хотели забросать разными предметами, Коршун с отвращением пробормотал:
– Молодой господин что, считает отношения с нами просто какой-то незначительной стычкой? Тогда не удивляйтесь и нашей невежливости.
Тон Коршуна был холоден как лед, он отказался даже продолжать беседу с Нацукой.
– Ты не годишься для переговоров с нами. Уходи.
Коршун двинулся к выходу, и гость запаниковал:
– Постойте!
Но рядом незаметно оказался Рокон и, пробормотав: «Я же говорил!» – не дал Нацуке встать.
– Мы здесь больше ничего сделать не сможем. Позже попросим молодого господина что-нибудь придумать.
– Болван! Это невозможно! – перекрикивая остальных, гаркнул Нацука.
С него будто слетела застывшая маска, и проглянуло лицо молодого человека.
«Ведь, если подумать, ему только-только исполнилось двадцать лет», – мелькнула в парализованном мозгу Юкии мысль.
Нацука сопротивлялся, к нему подскочили молодые помощники Коршуна, собираясь вывести отсюда. Подчиненные Рокона встали наизготовку, чтобы помешать им. Ведь иначе к наследнику действительно придется вернуться ни с чем. Этого нельзя допустить.
В этой суете лишь Рокон выглядел удовлетворенным. Он с интересом взглянул на Юкию, и тот вспомнил, что этот человек говорил утром: «Если кто чего и добьется, так это будет не господин Нацука, а ты».
Он закричал, еще не успев подумать.
– Господин Коршун! Я хочу вам что-то сказать!
Еще не сломавшийся, звонкий мальчишеский голос вознесся над бранью взрослых и неожиданно громко прозвучал в этих стенах. Удивились все: не только головорезы, но и Нацука, и подчиненные Рокона. Видимо, о мальчике все забыли.
На миг воцарилось молчание, и юноша тут же скороговоркой заговорил:
– Мне как-то довелось воспользоваться добротой обитателей Таниай. Поэтому я прекрасно знаю, что господин Коршун уважает законы чести.