Необходимость подчинять все родительскому измерению читается и в случае Эрны, серьезно больного ребенка шести лет, страдающего от невроза навязчивых состояний. В сноске Кляйн комментирует:
Поскольку в реальной жизни у Эрны не было братьев или сестер, ее бессознательный страх и зависть к ним, которые играли такую важную роль в ее психической жизни, обнаружились и оживились именно вследствие анализа. Это еще раз доказывает важность ситуации переноса в анализе детских неврозов (Klein, [1934], p. 42).
Но в основном тексте мы читаем, что «на смену этим фантазиям Эрны вскоре пришли чувства ненависти к воображаемым братьям и сестрам, поскольку они были, в конце концов, всего лишь заместителями ее отца и матери» (Klein, [1932], p. 42–43).
Понимание братьев и сестер как родителей является стандартной практикой, но примеры Кляйн отличает то, с какой живостью прописаны портреты сиблингов. Как будто для того, чтобы продвинуть не только свое революционное понимание детского анализа, но также и расширение периода эдипова комплекса на первые месяцы жизни, она должна держать эти мысли о сиблингах на расстоянии. Я догадываюсь, что дети-пациенты сначала заставили Кляйн обратить внимание на братьев и сестер, и она прекрасно их поняла, придерживаясь при этом эдипальной теории Фрейда. Благодаря этому она сформировала свое революционное понимание самых первых месяцев жизни, но в теории она поддерживала эдипальную структуру, объединяя ее с первосценой. Затем она стала все чаще работать с психотическими частями взрослых пациентов. Я полагаю, что она увидела и так потрясающе описала процессы, которые назвала шизоидно-параноидальной позицией четырехмесячного ребенка, потому что в своей более ранней работе наблюдала проявления сиблинговых отношений у психотического взрослого. Ей удалось внедрить свои наблюдения в революционную, но все же вертикальную модель.
После Первой мировой войны Фрейд попросил коллег представить случаи, в которых дети в раннем возрасте стали свидетелями полового акта родителей, и снизил значимость соблазнения Вольфсманна его сестрой, что привело к утверждению вертикального измерения в качестве основополагающего. Ко времени Второй мировой войны это измерение уже глубоко укоренилось, и, возможно, именно в этом контексте надо понимать выдуманную историю, которую Мелани Кляйн рассказала своему анализанту Уилфреду Биону, чтобы он отказался от идеи заняться групповым анализом, поскольку это уводило бы его от психоанализа. Групповая работа, которая проводилась в связи с двумя мировыми войнами, привлекала внимание терапевтов к латеральному измерению. Сосредоточение внимания на Эдипе, а затем на доэдипальной матери означало триумф размножения, который был достигнут в ущерб более широкому пониманию сексуальности и разнообразных форм отношений.