Хотя запреты на убийство сиблинга и кровосмесительные отношения с братьями и сестрами могут не иметь такой силы, как в случае детско-родительских отношений, они все-таки достаточно важны и, таким образом, являются частью процесса развития социальности и вносят свой отдельный вклад в конструирование бессознательных процессов. Они не подпадают под вертикальные табу. Другими словами, сиблинговые отношения важны не только для сознательных, но и для бессознательных процессов. Таким образом, очень важно, чтобы они были включены в психоаналитическую теорию и практику и во все прочие области, которые оказались под ее влиянием. Братья и сестры, как и то, что я называю латеральными отношениями, имеют важное значение и в социальном, и в психологическом плане.
Важность роли братьев и сестер была отмечена специалистами в области психологии развития и групповыми терапевтами. Даже в рамках психоанализа тема сиблингов звучит в отдельных наблюдениях и размышлениях (Colonna, Newman, 1983; Holmes, 1980; Hopper, 2000; Oberndorf, 1928; Volkan, Ast, 1997). Моя точка зрения отличается от этих чрезвычайно ценных, но спорадических и не интегрированных в общую теорию наблюдений. Хотя проблематика отношений между братьями и сестрами традиционно рассматривается в контексте эдипова комплекса, я пришла к выводу, что, несмотря на взаимосвязь вертикальной и латеральной осей, каждое из измерений обладает относительной автономией. Насилие и инцест в отношениях между братьями и сестрами отличается от таковых в детско-родительских отношениях. Запрет в случае сиблинговых отношений не так силен, и позже я назову возможную причину, почему это табу более слабое, но в любом случае этот запрет существует. В большинстве культур некоторые ключевые запреты интернализируются, а репрезентации желаний вытесняются, так что они становятся бессознательными. Если, как я утверждаю, вертикальная и латеральная плоскости качественно и структурно различаются, то эти разные желания – активные или подавленные – проявляются по-разному.
Предлагая сосредоточить внимание на сиблингах и их эквивалентах, я ввожу новое измерение для понимания сексуальности. Когда сиблинг приходит и занимает место, которое ранее принадлежало другому, это вызывает желание убить или быть убитым. В рамках вертикальной истории Эдипа также присутствует запрет на убийство, выраженный в невольном (то есть бессознательном) убийстве Эдипом его отца Лая. Повторюсь, этот запрет отличается от запретов, существующих в отношениях между братьями и сестрами. После Первой мировой войны Фрейд выдвинул гипотезу о влечении к смерти. Однако, как я упоминала в первой главе, он также утверждал, что в бессознательном не может быть никакой репрезентации смерти. Я считаю, что такая репрезентация имеет место, но мы не замечали ее, так как упустили из виду важность братьев и сестер. Если предположить на уровне теории, что убийственные тенденции в отношениях братьев и сестер имеют решающее психическое значение, то это позволяет по-новому взглянуть на неоднозначную гипотезу о влечении к смерти и, возможно, выработать новое ее понимание. Меня больше интересует психическая роль «смерти», чем поиск аргументов «за» или «против» вызывающего споры понятия влечения к уничтожению.