Я смотрела на его лицо, на мокрые волосы, подбородок, на слипшиеся от влаги ресницы.
– Ты мне нравишься, Джейс Белленджер, – нежно промолвила я. – Не будь ты вором, мы могли бы стать друзьями.
– Мы бы точно подружились, если бы ты не хваталась за ножи и не угрожала перерезать кому-то красивую шею.
Я сморщилась.
– Да ты помешан на своей красивой шее!
Джейс, сжав мои запястья, притянул меня ближе. Его рот прильнул к моей шее.
– Нет, Кази из Брайтмиста, я не на шее помешан, – прошептал он между поцелуями.
* * *
Прохладный ветерок играл с моими волосами, окутывая нежным ароматом сосны; щекотала колени высокая трава. Сегодня мы выдвинулись рано. Поспать нам не дал ракаа: с громким криком он пролетел невысоко над землей, накрыв тенью обе стороны долины. Джейс заверил, что основной рацион этих птиц – антилопы, жеребята или овцы, но точно не люди.
– Ну, может, раз или два такое случалось. Хотя мне всегда было плевать на ракаа: насколько я слышал, они отдают предпочтение черноволосым красавицам и их кислому, жесткому мясу.
Я ткнула его локтем.
– Эй, ты, верно, забыл, что мы в одной связке? Так что надейся, что ракаа найдет хорошую сочную антилопу.
К середине утра ветер утих. Солнце палило нещадно, и в неподвижном воздухе появился тревожный гул. Что это за звук? Ноги, ступающие по траве? Несмолкаемый звон цепи? Что бы там ни было, он звучал как хронометр, отбивающий ритм наших шагов.
– Давай передохнем, – попросила я.
Мы направились к березовой роще, где улеглись в тени на толстом покрывале из летней травы. Но даже без грохота цепи и шума шагов я все равно слышала настойчивое тиканье в безветренном воздухе. Оно вибрировало у меня в костях, точно предупреждение.
– Расскажи мне историю, Джейс. Что-нибудь о твоей семье.
Что угодно, лишь бы не слышать эти назойливые звуки.
На этот раз он говорил о Миандре, матери всех Белленджеров. В тринадцатилетнем возрасте она прибыла в Дозор Тора в составе уцелевших Выживших. Хотя она была еще ребенком, ей пришлось командовать вместе с Грейсоном, так как остальные были еще младше. Как и в случае с Грейсоном, падальщики убили последнего родственника прямо у нее на глазах. С тех пор у них была общая цель – создать убежище, где ни один падальщик не смог бы причинить им вреда. Крепость росла на протяжении веков, но именно Грейсон и Миандра заложили ее первые камни.
– Мы – первое государство, или, как сказали бы венданцы, – первое королевство.
Я слышала гордость в его голосе. Пока он говорил, в его глазах плясали огоньки.
Истории Морригана, Венды и Далбрека давно размылись и наложились друг на друга, однако все королевства признавали, что первым был основан