– Что происх… – Йонг взглянула на расползающиеся рукава и подавилась воздухом. На истрёпанных брюках тоже расцветали тёмные пятна – как бумага, попавшая в костёр, одежда на ней пошла лоскутами, таяла прямо на глазах, превращаясь сперва в пепел, а потом исчезая в воздухе.
Нагиль бросил меч Чунсоку, кинул за спину: «Дарым, найди ей ханбок!» – и схватил Йонг за запястье, уже освободившееся от блузки.
– Идите за мной, – почти прорычал он и потянул Йонг в сторону постройки рядом с большим гостевым домом.
– Что это… почему… – лепетала Йонг, спотыкаясь на каждом шагу. Нагиль протащил её мимо подоспевших лучниц; одна открыла перед ним дверь постройки, в которую Йонг просто втолкнули.
– Дарым даст вам одежду, – сказал Нагиль, – будьте благоразумны и не кричите, пожалуйста.
Йонг и не собиралась кричать, её всю сковал шок, запечатал рот: рукава на блузке отвалились с тихим шорохом и истлели, не достигнув земли, пуговицы лопнули, с плеч потекла ткань. Йонг ухватилась было за остатки одежды на себе, но та растаяла прямо у неё в руках.
Дверь за ней закрылась, отрезая от любопытных взглядов драконьего войска, его капитан остался снаружи. Скользнувшая в помещение лучница заметалась вдоль стен, с грохотом распахнула пару сундуков и вытянула оттуда тряпки. Пока Йонг прикрывала руками ещё не исчезнувшие остатки нижнего белья, в ужасе шарахаясь из одного угла в другой, лучница выложила на крышки сундуков едва ли не весь гардероб чосонской женщины.
– Я помогу одеться, стойте смирно, – бросила она и протянула Йонг тряпки – сероватый соксогот и годженги такого же цвета.
Йонг выглянула из-за балки, едва закрывавшей её от лучницы, и осталась стоять на месте.
– Они чистые, – уточнила лучница, кривя губы.
– Нет, я не…
– Вы совсем нагая, – раздражённо надавила та. Йонг, одетая только в видавшие виды сандалии и стыд, сковавший внезапно голое тело, кое-как вытолкала себя из укрытия и тут же села, пряча грудь и живот, покрытые мурашками. Лучница протягивала ей нижнее бельё и нисколько, похоже, не смущалась её вида.
Пришлось подчиниться. Затянуть дрожащими пальцами завязки от чосонских трусов на поясе и вдеть грязные пыльные ноги в подштанники. Ткань топорщилась и неприятно натирала кожу – о комфорте современного нижнего белья не могло быть и речи. Йонг встала, цепляясь за растворяющееся в воздухе, точно её одежда, собственное достоинство, и протянула руки к чёрным паджи и чогори с нижней блузкой. Лучница ждала, когда Йонг оденется, потом подала ей чёрный же пояс.
– Штаны велики, – заключила она, когда девушка кое-как перевязала широкую, не по размеру, чогори и осталась стоять перед ней карикатурой на чосонского воина. Будто наряд старшего брата натянула, невольно подумала Йонг, пока лучница деловито поправляла на ней паджи, утягивая щиколотки простым шнуром, чтобы штанины не подметали пол.