Прохоров прошелся перед строем, уперев руки в бока.
— Значит так, ребят! — сказал он веско. — Я тут посмотрел на тех парней из спортотряда. Это настоящие звери! Чтобы их победить, нам придется очень сильно постараться. Так что на зарядку все как штык, тренировки не пропускать! А теперь на первый-второй рассчитайсь!
— Первый!
— Второй!
— Первый!
Вот уж не думал, что мне вообще когда-нибудь в жизни пригодится стровая после армии. Пришлось по-быстрому вспомнить, какие действия требуется совершить при команде «В две шеренги стройся!»
Левой шаг назад, правой — вправо, смотреть в затылок номера первого. Сейчас это оказались две косички, сложенные каральками и украшенные белыми бантами.
А еще мне постоянно хотелось проверить, не сползла ли эта дурацкая пилотка. Но я крепился. Шагал, стараясь по возможности попадать в ногу. С одной стороны, я помнил, как ходить строем, с другой... Да блин! Когда Советский Союз рухнул, хождение строем стало чуть ли не мемом, этаким маркером, означающим ужас тоталитарного режима и уравниловку. И сейчас, шагая левой-правой, мне приходилось продираться через это вот сопротивление. Внутренний голос орал что-то неразборчивое, будто я не на праздничное открытие смены пионерлагеря шагаю, а, как минимум, в однополой оргии собираюсь поучаствовать.
Потому что я не же не просто шел строем. Я шел строем в Советском Союзе! А это же... Это... В общем, объяснить себе, что «это» я не мог. Исподтишка поглядывал на остальных, но было не похоже, чтобы этот чеканный шаг в ногу вообще хоть кого-то напрягал. Некоторые сбивались, некоторые ловили ворон, глазея по сторонам. Для них это была очень естественная штука.
Наверное из-за того, что голова моя была занята всей этой неожиданно выползшей из подсознания пургой, я прослушал речь директора лагеря — высокой и худой пожилой дамы с такой высокой и объемной прической из рыжих волос, что казалось, что ее тонкая шея должна вот-вот сломаться. Очень уж большой казалась ее голова над узкими плечами.
Я прослушал имена инструктора по физкультуре, по плаванью, старшей пионервожатой, еще каких-то должностных лиц, которые стояли в рядочек перед трибуной. Попытался вспомнить, как называется в лагере место для проведения линеек, но в голове почему-то крутилось только слово «плац», но его явно так не называли.
Чуть не забыл поднять руку в салюте, когда два вызванных к флагштоку пионера взялись тянуть за трос, и красное полотнище поползло вверх под тревожную барабанную дробь. Если бы мой сосед меня в бок локтем не ткнул, я бы и не вспомнил.