История не спешит. Она движется медленным воловьим шагом, беспрестанно порождая противоречия, усложняющие жизнь человечества. В результате каждое поколение занято, в основном, дележом материальных благ, уже созданных предками и создаваемых сейчас. Так было всегда, с самых древних времен. Если же считать материальными также и наши горести, радости, печаль и счастье, то и этот товар хорошо бы делить поровну, по справедливости, насколько это возможно. Помимо этой тяжелой доли, на своих слабых плечах человек тащит еще много всяких обязательств. Духовность поддерживается прошлым. Без прошлого человек бессилен совершать что-либо в настоящем. Только смерть способна в один момент показать контуры деяний, которые мы должны совершить. Смерть — наше прозрение. Смерть Ынхэ привела в полную негодность последний парус и без того утлого челнока Менджюна. У него не осталось ровным счетом ничего, что могло бы поддержать его на трудном жизненном пути. Бывает, что по прихоти своенравной судьбы человек стареет раньше других и раньше времени завершает свой жизненный путь. Каждому из нас уготован свой, особый путь. Путь плоти и путь души. Путь личности и путь толпы. Путь потерпевших кораблекрушение и потерявшихся на безбрежных просторах моря, но не оставивших надежду выбраться и пристать к берегу земли обетованной.
Такой землей стала для Менджюна выбранная им нейтральная страна. Страна, где никто его не ждет, где он никого не знает. Чужие улицы, где никто не хлопнет тебя дружески по плечу, радуясь нечаянной встрече. Никто не поинтересуется, кто ты, откуда и каково тебе. Швейцар у ворот больницы, боец пожарной команды, театральный кассир… Вот какая ждет работа. Из будки швейцара наблюдать, как в больницу приходят пациенты. Держать в чистоте подъезд, утром и вечером аккуратно поливать цветочные клумбы. Предупредительно встречать главного врача и почтительно кланяться. Выполнять мелкие поручения медсестер, быть всегда услужливым, вежливым. А за это в день зарплаты все медсестры скинутся и купят ему в подарок носки, сигареты или еще какую мелочь. И он будет кланяться, благодарить за оказанную ему великую честь. И самая молоденькая спросит:
— Дядя Ли, вы китаец?
Тут в разговор вмешается старшая и, укоризненно качая головой, блеснет своими знаниями:
— Глупая! Он не из Китая, а из Кореи.
Он же в это время будет молчать, подобострастно улыбаясь. Спит он в той же швейцарской.
В полночь идет в последний обход помещений. Однажды случайно обнаруживает непогашенную дежурным врачом сигарету или горящую газовую горелку, тем самым спасая здание от неминуемого пожара. За это получает награду и обещание повышения в должности — устройство на работу в канцелярию. Сидя в кабинете главного врача, судорожно мнет в руках шапку, как бы опомнясь, вскакивает с места: