Какое же отчаяние охватило ее, когда она узнала, что все страдания, которым они подвергли Рё, оказались бессмысленны. Они должны были посвятить оставшиеся дни его короткой жизни хотя бы тому, чтобы накормить его тем, что он больше всего любил, водить в зоопарк, который ему так нравился, баловать его всем, что он попросит, пусть и недолго позволить ему радоваться жизни. Как будто была необходимость в таком суровом воспитании. Если бы она только могла знать! Когда Риэ стало известно, что «выздоровление» не наступит, что Рё не удастся спасти, у нее перехватило дыхание, будто невидимая рука грубо закрыла ей рот и крепко сжала в своей хватке. Внутри становилось то жарко, словно разожгли огонь, то холодно, будто насыпали льда. Она лихорадочно терла руки и ноги и плакала.
Риэ казалось, что только теперь она наконец поняла, что тогда происходило с ее организмом.
Она хотела тогда сойти с ума, чтобы утратить способность что-либо чувствовать.
Риэ не могла умереть вместо Рё. «Я готов умереть вместо своего ребенка» — это выражение кажется банальным, но она искренне и мучительно желала лишь этого. Все, что она могла сделать, — отправлять свои молитвы без адреса, прося о чуде. Но, в конце концов, только Рё мог умереть своей смертью. А для Риэ не было другой смерти, кроме той, что ждала ее.
«Кто умер?» — продолжала она бормотать про себя. Согласно записям семейного реестра, умершим был человек по имени Дайскэ Танигути. Однако смерть Дайскэ Танигути может принадлежать только человеку, которого так зовут. Кем же был ее покойный муж? Риэ все думала об этом. Иными словами, за кого умер этот человек.
Раньше Риэ никогда не была склонна к таким абстрактным размышлениям. Когда она поняла, что Рё умрет, ее тело изо всех сил старалось сойти с ума, но теперь, чтобы продолжать жить, ей не оставалось ничего, кроме как размышлять.
Кидо называл покойного мужа Икс, но Риэ даже ради удобства не делала этого.
Обращение к человеку не по его имени, а по условному коду, который ты выбрал без его разрешения, казалось ей оскорблением. Всякий раз, когда она слышала, как Кидо говорит «Икс», у нее возникало ощущение, что они обсуждают незнакомого человека, и слова ускользали от нее. Ей казалось, что Икс прошел мимо, она останавливалась посреди разговора и оборачивалась. Она чувствовала, что это должно было относиться к ее мужу. Но, не зная его настоящего имени, она не могла окликнуть его и просто смотрела вслед удаляющейся фигуре.
Мертвые не могут взывать к нам. Они могут только ждать, пока мы позовем их. Однако мертвых, имена которых неизвестны, никто не может окликнуть, поэтому они все глубже погружаются в одиночество.