Страх смерти делал его восприятие жизни болезненно чувствительным.
Он сейчас подумал, что такие мысли уже давно его не посещали, он даже почти забыл об этом. А ведь Кидо в свое время, как и все подростки, упорно размышлял над вопросом «кто он?», связывая его с выбором будущей профессии.
В результате по совету отца он стал адвокатом. И хотя сомнения, правильный ли выбор он сделал, не покидали, он смотрел в неясное будущее, пытаясь себя убедить в том, что сможет реализоваться как личность благодаря профессии адвоката. Иными словами, для того чтобы жить, он должен был отвечать на вопрос «кто он?», и это скрывало в себе как надежду, так и беспокойство.
Вот уже лет пятнадцать он не возвращался к этим мыслям, считая, что, к счастью для себя, уже преодолел их. Среди его клиентов, людей одного с ним поколения, с которыми он работал ежедневно как их адвокат, было немало и тех, кто не мог устроиться на работу, не мог самореализоваться через собственную профессию — если пользоваться формулировками Маслоу, — вынужденно мирясь с нестабильностью в социальном положении и доходе.
Однако шок, полученный во время землетрясения, вновь поселил в нем чувство беспокойства, заставляя отвечать на вопрос «кто он такой?», хотя Кидо и считал этот вопрос в своей жизни давно закрытым.
Теперь он звучал не так просто, как когда-то давно, с возрастом изменилась и его формулировка. Теперь он звучал так: «А правильный ли я сделал выбор?»
Естественно, для своих лет Кидо ощущал, что он нынешний, носящий имя Акира Кидо, является результатом того многообразия событий в собственной жизни, которую прожил к настоящему времени. Та часть жизни, которая еще недавно была в будущем, теперь уже осталась в прошлом, и он уже в значительной степени понимал, что он за человек.
Конечно, он мог прожить и другую жизнь. Наверное, разных путей было бесчисленное множество. Но теперь перед ним были поставлены не вопросы «кто он?» и «кем он был?», чтобы жить дальше, а вопрос «каким человеком он умрет?».
Когда-нибудь Сота будет жить в мире, в котором больше не будет его отца. Он подсчитал, что через тридцать три года Сота будет в том же возрасте, что он сейчас. А Кидо будет семьдесят один год. Он надеялся, что все еще останется в живых. Но если его уже не станет, то каким будет отец в возрасте тридцати восьми лет в воспоминаниях Соты? Каким человеком он будет продолжать жить в воспоминаниях сына?
Умереть можно не только от старости. В следующий миг может случиться землетрясение в Нанкайском желобе, скоростной поезд может сойти с путей, и он, так и не успев ничего понять, уже будет мертв. О том, что этот риск не так уж мал, после землетрясения они слышали так много раз, что эти разговоры уже набили оскомину.