«Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою, благословенна Ты между женами. <…>…не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус. Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего…»[41]
Мария смиренно ответила: «…се раба Господня, да будет мне по слову Твоему»[42].
Александр Бенуа писал: «В этой картине все элементы “венецианского вкуса” – вечерний свет, прозрачный пейзаж, строгость и грациозность движений, изысканная точность деталей и замысловатое соединение бытовых житейских потребностей с глубокой символикой». Казалось бы – обыкновенная муха сидит на пюпитре, но она вызывает восторг у детей, которые рассматривают картину сегодня: она такая живая, что кажется – вот-вот улетит, испуганная многими взглядами, но эта муха не просто пугливое насекомое, она – символ, олицетворяющий силы греха, которые Христос победит. Художник говорит об этом так просто и так сложно одновременно.
«Дева Мария читает, преклонив колени на маленькую скамейку, согласно католическому обычаю, означающему смирение, скромность и покорность. На голове Марии двойной (белый и жёлтый) платок – олицетворение чистоты и святости. Архангел Гавриил (его имя означает “Всевышний – сила моя”) – в белом ангельском одеянии, в левой руке держит цветок белой лилии – знак чистоты и невинности, а правая лежит на сердце – он готов открыть Марии тайное знание».
Книга раскрыта на словах пророка Исайи: «Се, Дева во чреве приимет, и родит сына…»[43]
Александр Алексеевич Васильчиков – человек безупречного вкуса, он знал цену вещам и умел добывать их. Особый директорский нюх, азарт и блестящая образованность – важные свойства. Он восхищался вещами, ценил их, но он также понимал, что музей не просто хранилище сокровищ: музей – это атмосфера, которую создают люди. Важно одно – высокий уровень профессионализма и глубочайшее почтение к памяти, истории, искусству. Васильчиков поощрял непохожесть взглядов, идей, направлений. Талант, пытливость, преданность своему делу, Эрмитажу – вот что он ценил превыше всего. При нём в Эрмитаж пришли потрясающие учёные.
Выдающийся египтолог Владимир Семёнович Голенищев поступил на службу в Эрмитаж в 1880 году сверх штата, то есть без жалованья. Он был богат и мог позволить себе не заботиться о средствах, а заниматься любимым делом столько, сколько ему хотелось, не связывая себя административными узами. Васильчиков писал в рапорте на имя министра:
«Поступление г. Голенищева, единственного в Петербурге специалиста по Египтологии, на службу будет неоценимым приобретением для Эрмитажа. Занимаясь уже давно любимой наукою, он подробно изучает те памятники Египетского искусства, которые находятся в Петербурге. Из них многие валяются в пыли кладовых по разным казённым учреждениям. С назначением Голенищева без малейшего расхода для казны, не только приведено будет в порядок, но и значительно может быть увеличено и пополнено находящееся в Эрмитаже собрание Египетских древностей, и в то же время многие памятники древнего искусства спасены будут от конечного разорения, кроме того, наконец, составлен будет подробный научный каталог, о котором до сих пор за неимением специалиста невозможно было и думать».