– Давайте выпьем за её счастье, – предложила хозяйка.
– И за её здоровье! – добавил Клим Пантелеевич.
Когда рюмки вновь опустели, хозяйка поднялась и сказала:
– Пойду сварю кофе и принесу десерт. А то Павлик заждался сладкого. Дважды подбегал ко мне и спрашивал, когда мы будем есть торт.
– Очень рад, что у вас появился сын, – улыбнулся доктор.
Вероника Альбертовна вышла.
– А Павлик славный мальчуган, – продолжал Нижегородцев. Супруга ваша поведала мне его историю. Душа разрывалась пока слушал. Я с ним познакомился. Так что теперь мы с Пашей друзья.
– Ах, дорогой Николай Петрович, а разве у вас могут быть враги? Вы совершенно неконфликтный человек. Не чета мне. Я, признаться, не помню случая, чтобы вы с кем-то ссорились.
– Да бросьте, Клим Пантелеевич. Совсем меня захвалите. Пока ваша супружница варит кофе, если не возражаете, выйду покурить.
– Вы же никогда не курили.
– На фронте пристрастился.
– Не надо никуда выходить. Курите здесь. Я сейчас приспособлю что-нибудь под пепельницу.
– Ни в коем случае! У вас в квартире ребёнок, и я не имею права не только показывать ему дурной пример, но и отравлять воздух. Подождите меня, я быстро. Побалуюсь всего одной папироской.
– Знаю, что с вами бесполезно спорить, – развёл руками Клим Пантелеевич. – Но тогда, как вернётесь, выпьем ещё коньяку. Идёт?
– Обязательно.
Доктор покинул комнату. Хлопнула дверь. Появилась Вероника Альбертовна.
– А где же гость? – спросила она.
– Вышел покурить.
– Да? Он курит?
Ардашев кивнул.
– А я смотрю, на вешалке его пальто висит, а твоего нет. Вот подумала, что ты зачем-то спустился в контору.
– Наверное, Нижегородцев перепутал. С ним и раньше такое случалось. Помнишь, как он ушёл в моих калошах?
– Да-да! А потом вернулся и извинялся. Пришёл с бутылкой «Шамбертена».
– Зато был повод выпить, – улыбнулся Клим Пантелеевич.
– Повод вы всегда находили. То камин зажгли, то в баньку сходили, то в шахматы наигрались, устали бедные после трёх партий и пора расслабиться.
В комнату вбежал Павлик.
– Мама, скоро ты мне отрежешь торта? Надоело ждать, – насупившись пробурчал мальчонка.
– Вот придёт дядя Коля, тогда и дам.
– А когда он придёт?
– Скоро сынок, скоро.
Частный сыщик взглянул на часы:
– Наверное, одной папиросой не обошёлся. Закурил вторую. Пойду потороплю друга. Много курить – вредно.
– Клим, накинь что-нибудь. На улице прохладно, и дождь собирается.
– Не стоит. Я быстро.
Ардашев закрыл дверь и спустился по лестнице. В коридоре никого не было. Он вышел из парадного.
Тяжёлая, точно налитая свинцом, чёрная туча плыла так низко над Прагой, что, казалось, вот-вот разразится ливнем, и Влтава обязательно выйдет из берегов. Ветер, пытаясь спасти город от водной стихии, завывал по волчьи, гнул кроны деревьев и отгонял небесную черноту на восток. Одинокие прохожие спешили успеть домой до дождя.