– Позвольте говорить честно, сэр…
– Я в курсе, что Горан мракобес, если вы это собирались мне сказать. Он был уволен.
Я захлопнула рот.
Холмс продолжил:
– Кроме того, из лазарета сообщили, что тело Джулии Грозовой Бич забрали два стражника, несмотря на мое предостережение не предпринимать поспешных действий.
Прижимая кулак к груди, я почувствовала, как замирает мое сердце.
– Спасибо… что взяли на себя инициативу. – Я с трудом сглотнула ком в горле.
– Буду откровенен, – заявил Холмс. – Я с уважением отнесся к проявленной вами смелости, когда вы противостояли Первому Защитнику, оберегая Ли сюр Пэллора, который, насколько я понимаю, и есть истинный Первый Наездник Каллиполиса, несмотря на то, что отрекся от данного звания. Я благодарен вам за то, что вы довели до моего сведения, что один из наших лучших военных активов в опасности. Но поймите меня правильно, мне не нужен командующий воздушным флотом, который не способен выполнять приказы. Это мое первое и последнее предупреждение. Мы друг друга поняли?
Его слова едва слышным эхом отдались от каменных стен пустого военного зала. И мой голос в ответ прозвучал еще тише:
– Так точно, сэр.
– Отлично. Свободны.
Спустя пятнадцать минут я на негнущихся ногах вышла из Внутреннего Дворца, направившись не в Обитель, а в дворцовый лазарет.
Но, собравшись уже распахнуть дверь палаты Ли, я услышала внутри еще чей-то голос. Голос, который всегда ассоциировался у меня с приятными вещами: ободрением, уважением и добротой.
Голос Криссы.
И еще один звук, который я никогда до этого не слышала, – горе Ли.
Ли, который в последнюю нашу встречу взглянул на меня с жуткой ухмылкой, потому что его мучила невыносимая боль.
Я попятилась от двери, от ласкового голоса Криссы, от рыданий Ли, мягко шурша ботинками по каменному полу лазарета. Развернувшись, я уже собралась броситься наутек, как вдруг услышала ее голос:
– Энни. Постой.
Крисса прикрыла за собой дверь. А затем так стремительно, что я не успела даже понять, что она задумала, подошла ко мне и взяла за руку. Как и всегда, видя ее столь близко, я поражалась ее ослепительной красоте. Она высокая и статная, почти как Ли и Кор, с золотистой копной волос, сияющими волнами ниспадающими ей на спину, и ярко-синими глазами на круглом лице.
– Энни, я сказала ему, что все кончено. Я больше не буду стоять между вами. Хочу, чтобы ты знала.
Так вот что она думает об этом? Считает, что все дело в любви, в тяжком выборе между нами? Из моей груди вырвался звук, похожий на смех и всхлип одновременно.
А дело заключалось в том, что сейчас Ли страдал при одном только взгляде на меня, учитывая, как дорого я ему обошлась.