И я сама себе удивилась — реакция нового человека, вполне закономерная, не оскорбила. Это — нормально, Парис имеет право на свое отношение к некромантам, и я постараюсь не задеть чувствительного. Так не издеваются над аллергиками, заталкивая арахис в горло, или не прыскают кислотой на обожженную кожу.
Дошла до открытого проема, зашла внутрь и встала у панорамного матового окна, в полуметре от плотных вертикальных жалюзи. Вид великолепный — на центр столицы, сама комната огромна и высока, чуть ли не оперный зал, с красивым светильником в виде хрустального осьминога, распластавшегося на потолке. Мебель, декор, — все тонкое, с морской тематикой, и пространство оформлено уютно.
Парис — западник, на возраст к шестидесяти, среднего роста, среднего телосложения. Из всего примечательного — темный, глубокого оттенка медный цвет волос и карие глаза, как две вишни. Щетина была чуть светлее, и покрывала его щеки и подбородок как коричное напыление. В целом — приятен. Одет не вызывающе роскошно, а обычно, никаких статусных аксессуаров на нем тоже не увидела.
Со мной не говорил, иногда только смотрел в мою сторону, и то — контролируя, не оступилась ли я ненароком. Гостеприимным вниманием и не пахло.
За пару минут до девяти приехал Троица, обменялась кивками «виделись», ровно в девять появились Ян и Нольд. Оба, поздоровавшись с Парисом, мне тоже кивнули, и никто из них сразу не отметил положения. Со стороны вполне естественно смотрелось: стою там, где стою, вид из окна рассматриваю, пока жду.
— Вилли опаздывает немного.
Мужчины все немного обменялись репликами за следующие десять минут и в итоге Нольд посмотрел на меня со странным выражением. Стало так забавно, когда поняла — почему! Мы договорились утром, что я не полезу с нежностями и буду держаться холоднее, но не настолько же, чтобы стоять столбом в нескольких метрах от их круга. А размах комнаты позволял держаться на очень приличном расстоянии.
— Подойди ближе, Ева.
— Не могу. Отдаю дань уважения хозяину дома и его правилам.
— В чем дело?
Нольд развернулся к Парису, но тот на вопрос не ответил. И вообще у него был вид глухого. Ни звука не воспринял. Пока не началось недопонимания, я быстро сказала:
— Все в порядке. Я нисколько не против. Всех слышу, будет что нужно сказать, скажу.
— Некромантов вдруг не любишь? Как ты нам помогаешь при этом? — Догадался и удивился Ян. — Или она тебе лично насолила?
Как об стену. Никто, к счастью, ничего не стал возражать, хозяин дома действительно в своем праве. Мне даже показалось, что Нольду понравились мое спокойное отношение к ситуации и та самая «дань уважения».