— Думаю пойдет, — ответил Макс, помолчав. — Лично я заинтересовался бы.
— Ну на том и порешим, — Александр, хлопнув руками по столу, поднялся. — А пока предлагаю отоспаться и с утра отправиться в гости к этому Арвентусу.
* * *
Большой город никогда полностью не спал, но все же дневной шум на его окраинах постепенно становился тише, исчезала людская суета, а в темных переулках появлялись подозрительные, прячущиеся в подворотнях тени.
Шорох. Кима медленно повернула голову, провожая взглядом ползущее по стене существо похожее на приплюснутую игуану и, усмехнувшись, уселась на крае крыше, болтая ногами. Мир перед её глазами был разукрашены причудливыми разноцветными линиями, поверх которых иногда всплывали различные графики и диаграммы, обобщающие получаемую со сканеров информацию. Количество биологических и техногенных объектов в пределах видимости неуклонно сокращалось, однако появились новые, вероятностная опасность которых была выше на несколько десятков единиц. Впрочем, даже они представляли угрозу разве только для одиноких беззаботных прохожих, а посему являлись лишь фоном в общем потоке поступающей информации.
Снова шорох. Андроида скосила глаза на ящерицу, которая неспешно, цепляясь когтями за едва заметные человеческому глазу выступы и впадины в бетоне, перевалила через край крыши и замерла, уставившись на нее своими большими круглыми глазами.
— Привет ящерка.
«Игуана» по-птичьи склонила голову набок, рассматривая неожиданную собеседницу, раскрыла пасть и, что-то нервно прошипев в ответ, быстро скрылась среди украшающих плоскую поверхность крыши грибков вентиляционных коробов и прочих малопонятных надстроек.
— И совсем я не страшная, — притворно надула губы Кима и, тихонько рассмеявшись, прыгнула вниз.
Немного замедлив падение при помощи антигравов, она ухватилась рукой за нависающий над окном карниз и, грациозно изогнувшись, «влетела» в комнату.
Максима еще не было. Она прошлась туда-сюда по комнате, постояла у двери, качаясь на носках, затем подошла к кровати и, раскинув руки, спиной рухнула в её мягкие объятия, вызвав небольшой протестующий скрип.
Несколько минут она лежала неподвижно, изучая потолок белая поверхность которого была покрыта причудливой сеткой трещин, затем осторожно коснулась щеки кончиками пальцев, проведя ими по едва заметной белесой полоске почти исчезнувшего шрама. Девчонка её почти достала и все от того, что она не ожидала от местных каких-либо чудес силы и ловкости — расслабилась. К тому же брошенный нож был далеко непростым. От обычного пореза давно и следа бы не осталось, а здесь кожный покров продолжал разрушаться несколько недель и это несмотря на все усилия пиктоботов. Ни с чем подобным она раньше не встречалась.