Шейн уже шла следом. Она столько раз думала о Рэд с момента их последней встречи, что не могла позволить ей ускользнуть. Наемница протиснулась через комнату, не обращая внимания на возмущенный крик женщины в украшенном драгоценностями головном уборе. Затем нырнула через арку в узкую нишу и обнаружила там уходящую во мрак кованую лестницу и поджидающую Рэд.
Она стояла, опершись рукой на железные перила. Если бальный зал заливали огни, лестницу освещали только несколько подвешенных на бронзовые крюки фонарей. Наемница едва сумела разглядеть очертания серебряной маски: острой угловатой морды волка.
– Рэд, – выдохнула Шейн. – Что ты здесь делаешь?
Да, наемница мечтала еще раз с ней столкнуться, но уж совсем не ожидала, что встреча произойдет на балу у напыщенного герцогского сына.
Рэд одарил ее дерзкой улыбкой.
– Для начала хочу сбежать с невыносимо скучного приема. Не присоединишься ко мне?
Шейн желала этого больше всего на свете. Она последовала за Рэд по узкой лестнице, музыка и смех остались позади.
– Часом не собираешься стянуть у герцога Беллисии какую-нибудь бесценную магическую реликвию? – спросила наемница. Фи сама о себе позаботится, а пока можно и полезные сведения ненароком добыть.
Рэд подалась ближе, хлопая длинными ресницами.
– Если я скажу да, ты меня выдашь?
– Арманду Беллисии? – фыркнула Шейн. Да лучше она еще десять раз подерется с охотниками на ведьм, чем окажет этому парню какую-либо услугу.
Рэд рассмеялась, как будто прочла мысли Шейн.
– Не волнуйся. На сей раз я ищу человека. Его трудно вычислить, но, думаю, я знаю, с кем он путешествовал. – Она игриво пожала плечами. – Тем не менее приятно понимать, что если я найду искомое, ты не встанешь у меня на пути.
– Не припомню, чтоб я такое обещала, – пробормотала Шейн.
Впрочем, почему нет? Рэд буквально завораживала, и у наемницы возникло опасное чувство, что она простила бы лукавой собеседнице почти что угодно. Похоже, и сама Рэд это понимала.
Пока они поднимались по винтовой лестнице, Шейн рассматривала идущую впереди красавицу, чье сверкающее платье шелестело по железным ступеням.
На языке вертелись сотни вопросов: что за татуировка на шее, где именно в Андаре ее дом, откуда она знает ту прекрасную и печальную колыбельную, которая до сих пор преследовала Шейн самыми темными ночами? Но что-то подсказывало: Рэд не оценит, если ее прижмут в угол и станут допрашивать.
Она, казалось, мерцала в приглушенном свете фонарей, ее щеки разрумянились, а копна волос ниспадала на обнаженную спину. Завитки темно-малиновой вышивки украшали лиф платья, которое так облегало тело, что Шейн остро чувствовала каждый разделяющий их сантиметр пространства.