В ушах зашумело.
– Что?! – проревела Шейн.
– Ты же дал слово! – возмутилась Фи.
– И сдержал, – парировал Арманд. – Ты просила два пропуска, я их сделал. Просто решил сам тебя сопровождать. Так тебе лучше. А твоя служанка наверняка другую работу подыщет.
– Слушай, ты, коварный, изворотливый, двуличный змей…
Шейн еще что-то говорила, но Фи едва слышала. Мир будто съежился, и остались только они с Армандом.
Прошло больше года. Фи уже не была наивной девушкой в дорогом черном пальто, а он – партнером, которому она безоговорочно доверяла. Но каким-то образом Арманд перенес ее обратно в тот момент и снова предал.
– Ты не можешь так сделать, – сказала она.
– Разве? – переспросил Арманд.
Конечно, он мог. На что только она рассчитывала?
Не выдержав, Фи рванулась вперед и вцепилась в его высокий кружевной воротник.
– Ты чудовище, – выплюнула она. – Не знаю, что я вообще в тебе находила.
– Не драматизируй, Филоре, – рассмеялся Арманд и убрал ее руки. – Я не собираюсь стоять здесь и выслушивать оскорбления. Я определенно голоден; завтрак никуда не годился, но, кажется, теперь у меня разыгрался аппетит. Наслаждайся своей маленькой истерикой. Когда придешь в себя, встретимся в таверне.
Арманд отвернулся, а Фи поняла, что с тем же успехом могла рыдать перед ним на коленях. След от бабочки горел на коже, как раскаленный уголь. Она была дурой тогда и осталась ей сейчас. Думала, что использует бывшего, что у нее все под контролем. Похоже, насчет последнего Фи заблуждалась сильнее всего.
Она повернулась и побежала. Фи не могла думать, не могла дышать, ей было все равно, куда идти, лишь бы подальше отсюда. Шейн что-то кричала вдогонку, но Филоре не замедлила шаг.
Она добежала до стоявших на самой окраине ветхих зданий. В темных облаках гремел низкий раскат грома. Фи бросилась на стену, тянувшуюся вдоль края поселения, бессильно сползла по ней, и камни оцарапали ей спину. Фи сцепила руки на коленях.
Что-то мокрое скользнуло по щеке. Сначала она подумала, что плачет, хотя будто заледенела изнутри. Но тут забарабанили новые капли, они стучали по рукам и плечам коричневой куртки. Шел дождь, совсем несильный, капли падали с неба, как слезы. Фи сняла с руки перчатку, села, подтянув колени, и уставилась на ладони.
На левой руке виднелась отметина в виде бабочки, черные размашистые линии безжалостно врезались в кожу. Метка, которую поставил Арманд, чтобы заманить в ловушку.
На правой руке малиновая линия обвивалась вокруг пальца, точно нить. Метка от веретена, привязавшая ее к Шиповнику.
А есть ли разница?