– Ну, – сразу же замялся муж, и я поняла, что он снова собирается врать, – сейчас ей немного лучше. Но вчера ей было очень плохо. Я весь день от неё не отходил.
– Да? – с сарказмом произнесла я. – А участковый видел тебя днём на улице.
– Наверное, я выходил в магазин, – ляпнул муж первое, что пришло в голову. – Нужно же было купить продуктов для мамы.
– Знаю я, зачем ты ходил в магазин, – недоверчиво произнесла я, понимая, что речь шла о выпивке. – И прекрасно знаю, как твоя мама себя чувствует. Ты лучше скажи мне одно. Когда ты приедешь в Москву?
– Об этом я уже сказал. Через неделю. Думаю, тогда маме станет лучше, – уверенным тоном произнёс Андрей заготовленную фразу.
– А о дочери ты, естественно, не думаешь.
– Алёна уже большая и прекрасно справится одна, – ответил муж, и я поняла, что разговор окончен.
Муж всё решил, и я могу сколько угодно взывать к его совести и к отцовским чувствам, но это не даст никакого результата. Потому что когда речь шла о возможности выпить, для Андрея переставал существовать весь мир.
– Ладно, ждём тебя через неделю, – сказала я и положила трубку телефона на место.
Честно говоря, я не ожидала такого от мужа. Мы были давно женаты, но с каждым днём я всё больше и больше удивлялась тому, как наплевательски относится Андрей ко мне и к дочери. Он совершенно не считался с нашими чувствами и нашими интересами. И его отговорка про больную мать окончательно убедила меня в этом.
Да, свекрови к этому времени было уже шестьдесят девять лет, но более бодрой старухи я в жизни не встречала. В одной книге, кажется у Солженицына, я прочла такую фразу: «Ничто не продлевает жизнь так, как сознание того, что наша смерть принесёт кому-то облегчение». И это полностью относится к моей свекрови. Её никакая хворь не берёт. Хотя, собственно, с чего ей болеть?
Родственники выдали её замуж в тридцатитрёхлетнем возрасте за парня, который был моложе её. И всю семейную жизнь свёкор, будучи местным депутатом и занимая руководящую должность на заводе, обеспечивал свою жену, решая за неё все бытовые проблемы. И после наступления пенсионного возраста эта женщина не проработала ни дня. Всю жизнь эта женщина жила в сытости и в довольстве, не зная никаких проблем. Она и сейчас только и делает, что весь день отдыхает, перекладывая все заботы на меня и своего сына.
Правда, иногда, когда ей что-то нужно, она может прикинуться больной. И поначалу я даже ей верила. Бегала для неё за лекарствами и продуктами, отдавала последние деньги. Но после одного случая, который произошёл несколько месяцев назад, я поняла, что ложь и лицемерие – в крови у всех членов её семьи.