В голове всё шумело и плыло. Оглушительный бой барабанов стих. С помощью Мэсси Талира осторожно поднялась на ноги и замерла, глядя на истекающего кровью незнакомого мужчину с уже потускневшими глазами. Невинного мужчину, которого она приговорила к несправедливой смерти. Спасла одного, заплатив за его жизнь жизнью другого. А может, спасла и других – пробуди Алекс тогда свою силу?.. Но, так или иначе, она покончила с этим…
Осуждающий предсмертный взгляд станет её новым кошмаром.
– Покровитель, прими эту несчастную душу и очисти её от грехов, – произнесла она дрогнувшим голосом, схватившись за деревянную опору у кровати, пока убитого оттаскивали из комнаты, а слуги испуганно охали, переживая за свою императрицу. Хотелось беззвучно кричать: «И меня – прости и прими». – Да будет твой свет милостив ко всем заблудшим, потерянным и заплутавшим. Под твоей защитой вернуться им в вечный покой.
На рассвете снаружи уже распогодилось. Этой ночью Талира не спала. В горле по-прежнему саднило и першило, и ноги ещё держали слабо. Поднявшись в лучах неяркого солнца, она подошла к окну и посмотрела вдаль: оказывается, отсюда, когда нет дождя и тумана, видно огромное изумрудно-зелёное – её любимого цвета – поле и холмы впереди, за которыми в одном дне езды скрывается море.
Море… Может, оно уже забрало Алекса к себе?..
А раскинувшиеся перед ней родные просторы вернули к размышлениям о будущем. Бред спал, слабость понемногу уходила, и голова прояснилась. Снова и снова Талира обдумывала всё произошедшее и то, что ещё предстоит впереди. Мысли о делах отвлекали и были единственным спасением сейчас… Нотери нельзя допускать к власти: он слишком своенравен, распущен и глуп; он не думает о будущем и хочет делать только то, что доставляет ему развлечение. И этот юнец собирается сесть на трон! Если, конечно, не погибнет во время войны, на которую рвётся, точно мальчишка. Талира должна защитить эти земли от такого правителя и взять ответственность на себя.
Даже если эта ответственность и власть порой заставляют делать чудовищный выбор. Чудовищный… Но чтобы вершить судьбы, надо быть готовым идти по головам.
В дверь постучали. Вежливо, но твёрдо: это Мэсси. Талира накинула на плечи тёплую накидку и закуталась поплотнее. Вчерашний озноб ещё не прошёл, и вид у неё явно усталый и нездоровый.
– Входите, – она слегка прокашлялась.
– Доброго утра, ваше величество. Как вы себя чувствуете? – с искренней тревогой в голосе спросил советник.
– Бывало и получше, мой друг.
Как бы ни был её старый знакомый и ближайший сподвижник заботлив и верен, сейчас она не может довериться даже ему. Она не может по-настоящему довериться никому.