– Спасибо, что рассказал мне… – Нино улыбается, а затем целует родинку на переносице Харуки. Когда он отстраняется, его тон нежен, но серьезен: – Можем ли мы попытаться быть более открытыми и говорить об этих вещах в будущем, чтобы мне не приходилось все время гадать?
Глядя в глаза своему мужу, Харука серьезно кивает.
– Я постараюсь, – выдыхает он.
Нино медленно вводит себя в его тело, и волна облегчения и удовлетворения омывает Харуку с головы до ног. Он выгибает шею и стонет, наслаждаясь ощущениями. Он хочет его глубже.
Нино держит свое тело низко и неподвижно, позволяя Харуке самостоятельно двигать бедрами вверх и входить в него, снова и снова, держа Нино за спину. Он уже чувствует, как вторая кульминация пробуждается в его паху, как кастрюля с горячей водой, которая вот-вот закипит. Сквозь густую дымку похоти он слышит голос Нино.
– Как ты чувствуешь себя, когда я внутри тебя?
Он облизывает и прикусывает нижнюю губу, его тело дрожит. Так близко.
– Наполненным, – отвечает он. – Идеально.
Что-то в его ответе побуждает Нино к движению. Он сжимает бедра, вдавливая тело Харуки обратно в мягкую траву, толкаясь и раскачиваясь. Харука поднимает колени, чтобы обнять его – страсть в движениях Нино посылает вспышку жара по позвоночнику Харуки. Вскоре он стонет от удовольствия, его глубокий голос отдается эхом в просторах звездного неба над ним.
Он обхватывает сильную спину своего партнера под халатом, крепко прижимая его к себе, когда кульминация стихает. Харука тяжело дышит в мольбе, чувствуя, как напрягается в его объятиях рельефное тело Нино – жар его разрядки выливается наружу, как что-то родное внутри него.
Харука снова крутит бедрами, наслаждаясь его тяжестью и влажностью их тел. Нино опускает голову на шею Харуки и кусает. Он питается, и веки Харуки тяжелеют – его тело расслабляется.
К тому времени, когда Нино заканчивает, Харука едва держит глаза открытыми. Как всегда, его муж улыбается, искренне и красиво.
– Я также заметил… что, если я хорошо занимаюсь с тобой любовью, ты сразу после этого засыпаешь.
Харука хмурится, но как-то слабо. Без истинной убежденности. Ему было слишком тепло и слишком удобно лежать полуголым на траве. Образ его партнера, нависшего над ним на фоне звездного неба, слишком прекрасен.
– Это… – Харука зевает, и это ощущение покалывает его грудь. – Неловко.
Нино смеется, звук похож на нежное эхо.
– Это не так, – отрицает он. – Мне нравится, что ты доверяешь мне настолько, что можешь быть уязвимым и отпустить меня вот так. Мне отнести его светлость в спальню? Подходит ли этот контекст для того, чтобы я взял тебя на руки?