В Бога Дорожный не верил еще с тех пор, как делал партийную карьеру. Но, увидев губернатора, который в Пасху стоял в церкви областного центра, поинтересовался у помощника: как дела с их Храмом.
Помощник ответил, что Храм отреставрирован на деньги, выделенные областью, а недавно в нем появился новый настоятель; и что Семен Иванович даже прислал ему приветственное письмо на бланке мэрии, в котором глубоко, точно и современно – так сказал помощник– отметил, как рад духовному возрождению в Забавино, и выразил неукоснительную надежду, что возрождение Храма возродит лучшие духовные традиции в их городе и послужит нравственному и духовному росту горожан.
– Что-то много про духовность, – недовольно буркнул Дорожный, который не любил слова, смысл которых не понимал.
Время на дворе случилось подходящее – канун выборов, и Семен Иванович решил посетить Храм, велев помощнику оповестить об этом журналистов.
Выходя из церкви, Семен Иванович увидел сваленные в углу детские вещи, даже коляску, игрушки, пряники.
– Почему грязь? – строго спросил Дорожный.
Ему никто не ответил. И только помощник повторял, как эхо, обращаясь непонятно к кому:
– Почему грязь? Почему грязь?
Подчиненные Дорожного хорошо знали: в принципе, мэр дважды не спрашивает. Но если вдруг придется, второй раз задает вопрос не громче, а тише первого – ему так кажется более зловеще. Третьего раза не бывает никогда.
– Почему грязь в Храме – спрашиваю, – как ему казалось, зловеще прошептал мэр.
– Не грязь, что вы, – извиняющимся тоном почти пропел отец Константин. – Это мы для детей маленьких… Малышей… Ну, тут ведь как, в Забавино? У кого-то детишки выросли, остались там… одежда, игрушки… Их несут в Храм. А у кого-то, наоборот, родились, так они как раз приходят, забирают. Очень удобно. – Отец Константин внимательно посмотрел на мэра и добавил тихонечко: – И по-божески.
Дорожный помолчал, словно пытаясь осознать сказанное, затем спросил недоверчиво:
– И что: каждый может вот так запросто подойти и себе забрать, так сказать, в личное пользование?
– Конечно! – радостно вскричал отец Константин. – Каждый! И забрать, и принести!
– И в любом количестве?
– Так никто ж не контролирует, – удивился отец Константин. – Но лишнего никто не берет.
– И что, не воруют? – Задавая вопрос, Дорожный хитро сощурил глаза.
Стоящая неподалеку Ариадна вспомнила, как все это начиналось.
Прихожанка принесла пакетик с детской одеждой:
– Возьмите, может, пригодится кому.
Имея вид виновато-скорбный, она протягивала пакетик отцу Тимофею так, словно просила об одолжении.