Огонь охватил грудь и плечи моего не вольного союзника, а спустя секунду бессильно стек с тела здоровяка, обижено шипя и затухая. Краем зрения я заметил, что в момент, когда шар ударил варбита в грудь, его тело покрыла едва заметная голубая пленка.
Несколько «Серых Стражей» попытались взять нас в кольцо. Причем трое окружали Похерсона, но держались от него на дистанции, выставив оружие. Еще трое, уцелевший товарищ рыжего, долговязый шпажист и один сочувствующий, успешно прижали меня к высокой стойке. Жаль, что Похерсон был без своего ужасного молота. Хотя в этом случае раненных бы не было.
Целительница открыла глаза и села на полу, с ошалелым взглядом вертя головой по сторонам. Колдун в кожаном плаще зажег еще один огненный шарик над ладонью и целился уже явно в меня. Невысокий пухлый паренек, на вид годков двадцать-двадцать пять, в коротких штанишках и меховой безрукавке, злобно буравил своими поросячьими глазками здоровяка варбита и сжимал в руке длинный кристалл мутно зеленного цвета. Короткий широкий клинок оставался в ножнах у него на поясе. Он словно ждал команды и явно замышлял какую-то пакость. Зв его спиной стояла эффектная деваха в обтягивающих длинные ноги штанах и кожаном топе, на плечи наброшен зеленый плащ.
Троица, что наседала на меня, отступила на шаг, но острие их клинков были направлены в мою грудь. За спиной Похерсона поскуливала перепуганная Арвель, за стойкой охала и ахала молодая работница гильдии. Валирель, долбанный мастер гильдии, который единственный кто мог навести порядок и утихомирить своих сокланов, в данный момент со счастливой улыбкой все еще пребывал в отключке.
— Вы перешли все границы дозволенного! — громко произнес длинный хлыщ, что тыкал мне в лицо своей шпагой. — Сложите оружие и позвольте вас связать. Когда Командор придет в себя, он решит, что с вами делать.
— А не пошел бы ты к нехорошей маме, — сплюнул я ему под ноги и криво ухмыльнувшись, добавил. — Щи хлебать с мудями.
— Сопротивляться глупо, — он вернул мне кривую ухмылочку. — Закон на нашей стороне. Я осуждаю поведение своего товарища, но согласен с ним в одном. Она, — он указал глазами на Арвель, — всего лишь смертная блядь. А вы покалечили, как минимум троих членов очень влиятельного клана в Империи, к тому же одаренных.
Вот то, что эльфийка блядь, это он зря сказал. Назвал бы шалавой, на крайний случай потаскухой или проституткой. Но блядью то зачем? Не видел, какую реакцию это вызывает у тихого и молчаливого варбита?
Мое левое ухо оглохло от яростного крика. Это с той стороны, с которой от меня находился Похерсон.