- Что, милок? Соблазнился на сладенькое?
Белецкая сидела в кресле около окна – похожая на дрессированного тюленя. Босая. Забросив ногу на ногу, указывала на меня оголённой белой коленкой. Судя по её виду, проснулась она не так давно: предстала предо мной наспех причёсанная, с красными полосками на лице. Рассматривала меня мутными спросонья глазами, презрительно кривила губы. Её толстые пальцы, унизанные кольцами и перстнями, суетливо поправляли края халата на груди.
Отметил, что бородач вошел в спальню следом за мной – не остался снаружи. Пропустил момент, когда мужик подтолкнул меня в спину, вынудив сделать по направлению к Мамаше Норе ещё пару шагов. Хотел было высказать ему недовольство… Но передумал: краем глаза я заметил сбоку от себя движение. Повернул голову – увидел на стене большое ростовое зеркало. В нём – своё отражение: голый торс, запутавшийся в волосах зелёный лист, зажатую в руке смятую рубаху.
Взглянул на себя внимательно. И сразу же отметил произошедшие во мне изменения. В этом мире я впервые обнаружил столь большое зеркало. Но по пути из Следков не раз разглядывал доставшееся мне по наследству тело – на гладкой водной поверхности озёр и больших луж. Поэтому прекрасно представлял, как выглядел со стороны… раньше: был тощим, костлявым. С тех пор я так и не обзавёлся жировой прослойкой под кожей. Зато заметно окреп. Поверх скелета наросли мускулы.
При виде того атлета, что отражался в зеркале, я невольно позабыл о Белецкой и о том, зачем к ней явился. Напряг мускулатуру – сам собой залюбовался. Пусть пока и не Геракл, но Аполлону я в объёме и прорисовке мышечной массы уже точно не уступал. Какой там не уступал! Рядом со мной этот древнегреческий бог выглядел бы жирным слабаком. Жалкая зарядка в комплекте с магией дала неплохой результат. Не знаю, что там во мне укрепилось, но мышцы я подкачал – факт.
- Чего молчишь, милок? – окликнула меня Мамаша Нора. – Язык проглотил? Не видел никогда зеркал? Если бы ты сразу не брыкался, я бы тебе уже много разных интересных вещиц показала. Столько интересных штуковин, как у меня в доме, не у всякого столичного богатея есть!
Я не без труда отвёл взгляд от своего отражения.
Сделал в уме пометку обязательно обзавестись зеркалом – в будущем.
«Видели бы меня теперешнего без рубашки те вдовушки, - подумал я. – Руки бы себе до локтей сгрызли от досады. С такими данными мне следовало бы не у печи стоять, а танцевать стриптиз».
«Ты танцевать-то умеешь, парень?» - откликнулся на мои слова мастер Потус.
«Не хуже, чем печь хлеб», - заверил его я.