«Не тупи, мэтр! — сказал я. — Меня смущает не моральный аспект затеянного действа. А то самое молоко. Может зря я потребовал его принести? Плата за услуги пусть и не деньгами, а продуктами питания, всё равно остаётся платой. Имею ли я на неё право? Ведь состою только в поварской гильдии…»
* * *
Спонтанно заключённый договор о поставке молока подкорректировал мои планы. Поначалу я намеревался прогуляться к дому Полушиной родни ближе к вечеру, когда закрою магазин. Но перенёс это дело на середину дня: после хотел до появления вдовушки навести марафет — помыться, переодеться, раздобыть свечи и подготовить простыню (профессор пообещал произвести магическую дезинфекцию и ускоренную чистку одной из тех, что досталась мне в наследство от старого пекаря).
Получил от Полуши два больших ключа — от ворот и от парадной двери его дома. Взял снаряжение борца с призраками: налил в ведро чуть подкрашенной красным вином воды (вроде как приготовил чудо-зелье), бросил в него малярную кисть. С серьёзным лицом «идущего на смерть» дал работникам парочку бесполезных распоряжений. Подавил желание толкнуть перед раскрасневшимся от жары пекарем прощальную пафосную речь («Если я не вернусь, прошу считать меня…»).
До адреса меня проводил выглядевший беспризорником паренёк.
— Вота дом пасечников, — сказал он, указав пальцем на высокие деревянные ворота.
Я кивнул, метнул пареньку медную монету.
Тот поймал её; улыбнулся, продемонстрировав дыру вместо передних зубов. Бросил любопытный взгляд поверх моего плеча на дом, снова посмотрел на моё ведро. И рванул обратно в Лисий переулок, где под клёном, расчерчивая землю ржавым ножом, играли его приятели.
Как только он скрылся за поворотом, я воровато огляделся, провернул в замке ключ, уронив на землю чешуйки ржавчины. Калитка громко скрипнула, извещая округу о моём визите. С ближайших деревьев взлетела стая мелких птиц, возмущённо заголосили сидевшие поверх забора вороны.
Я покосился на раскричавшихся птиц — едва удержался от того, чтобы попросить профессора выщипать им перья. Почувствовал на своей спине уколы от любопытных взглядов; спрятался от них, шагнув во двор Полушиного дома. Не забыл запереть калитку: мне тут зеваки не нужны.
«Неплохой домишка, — сказал я. — В таком могло обитать очень большое семейство. Твой дом в Норвиче, мэтр, был больше этого?»
«Моя семья жила в Сессиле, — сказал профессор. — Там у моих родителей была усадьба — примерно такая же, если сравнивать жилую площадь дома. А в Норвиче я поначалу снимал комнату, когда съехал из студенческого общежития. Но постепенно перебрался поближе к лабораториям. Оборудовал себе жильё рядом с учебными полигонами — после того как возглавил в академии кафедру некромантии».