«Как раз об этом я и хотел вам сказать, Егор. «Но» заключается в том, что вы станете замечать не только остатки энергии мастера Потуса. Но и прочие слепки личностей, коих в этом мире не так уж мало. Не будет ли такое новшество негативно сказываться на вашей психике?»
«Я очутился в магическом мире, где по ночам за пределами городских стен бродят живые мертвецы; в моей голове обитает получеловек-полуискусственный интеллект с памятью умершего тысячу лет назад профессора некромантии. Если я стану ещё и видеть призраков — хуже для моей психики уже точно не станет».
«В ваших рассуждениях есть рациональное зерно, юноша…»
«Действуй, профессор».
Примерно там, где и говорил мэтр Рогов, в воздухе комнаты замерцало полупрозрачное голубое облачко. Совсем непохожее на человека-призрака — эдакая сухопутная медуза. После памятных встреч с живыми мертвецами, привидение показалось совсем обыденным явлением.
«Ну… хотя бы буду знать, в какую сторону смотреть при разговоре со стариканом».
Словно почувствовав моё разочарование, светящаяся медуза задрожала и обрела очертания человеческой фигуры — невысокой, широкоплечей, с короткими толстыми ногами и почти без шеи.
«Так-то лучше», — подумал я.
Снова зевнул.
Не стал долго разглядывать призрака: мелких деталей всё равно не получалось рассмотреть. Да и… мёртвый старикашка — эка невидаль, пусть и светящийся. За прожитый в этом мире год я разучился чему-либо удивляться. Не кусается — и ладно. Я лёг на кровать — та заскрипела. Мне почудилось, или после этой ночи скрип стал громче? И уже не казался столь мелодичным, как раньше. Так его скоро и с улицы станет слышно.
Подумал было, что призрак обиделся и решил снова играть со мной в молчанку.
Но привидение вдруг сказало:
«Ты, бездельник, правда хотел, чтобы я поделился с тобой своими знаниями?»
Я вздохнул, выравнивая дыхание: готовился ко сну.
Пожал плечами.
— Ну… в общем… да…
«Так это я могу! — повысил голос мастер Потус. — Запросто. Так бы сразу и говорил! А то нёс тут околесицу… прикидывался барыгой. Я много чего знаю о выпечке хлеба, парень. Детям мои знания не понадобились. Пусть теперь локти кусают! Но… обидно, если всё, чему научились мои предки, забудется после моей смерти. Полушу-то я почти и не успел ничему обучить: хотел делиться с ним умом не торопясь, помалёху. А глядишь ты, как всё обернулось. Помер. Так что научить тебя пекарскому делу я могу. Это запросто! Слушай меня: значится так…»
Сонливость вдруг словно испарилась.
Я сказал:
— Погоди!
Поднял руки, словно попытался защититься.
— Ты сейчас что ли собирался меня чему-то учить?