* * *
Я отправил в печь последнюю партию заготовок для медового хлеба, вздохнул. Словно и не мылся совсем недавно: волосы на голове взмокли от пота, влажная одежда прилипла к телу. Утром, после ночи работы над ублажением тела вдовушки, я не чувствовал себя таким морально и физически вымотанным, как после возни с жалкими тридцатью батонами.
— Что-то нет во мне восторга от работы кулинара, — признался я, заглядывая внутрь печи. — Задолбался, испачкал два набора одежды. Прошёл курс молодого пекаря, но вот удовлетворения от проделанного пока не чувствую. Может, не моё это? Что ты думаешь о пекарской стезе, мэтр? Сменил бы на неё в прошлом свою профессорскую должность?
«Всякий труд почётен, юноша, — ответил Мясник. — Особенно труд людей, выпекающих хлеб. Каждый человек должен определить своё призвание, чтобы не растрачивать жизнь понапрасну. Моим же призванием была магическая наука. Хлеб я предпочитал просто есть. Но я умел работать не только головой. Настоящий учёный тот, кто способен руками помогать голове. Способность работать руками для некроманта — обязательное умение».
«О всяком труде, парень, можно судить лишь по его результатам, — вклинился в разговор призрак. — Прежде чем рассуждать о своих впечатлениях, етить их, от пекарского дела — посмотри, что у тебя получилось. А у тебя пока ничего не получилось: сырые лепёшки из теста — не в счёт. Имей терпение, лодырь. Дождись, пока завершишь работу. И токмо потом рассуждай, хорошо ли быть пекарем».
* * *
Медовый хлеб только-только отправился в печь, а за окнами уже сгустилась темнота. Я едва успел снова ополоснуться и навести в спальне марафет (запах земляники, вино, романтичное освещение), как явилась вдовушка. Признаться, не особенно обрадовался её появлению. Сегодня я бы предпочёл ночь в одиночестве, в темноте и тишине. Но прогонять женщину показалось мне неспортивным поведением. Да и несправедливо получится: ведь над её коллегой я вчера неплохо поработал.
«Давай, мэтр, — сказал я. — Полный набор усилений, как вчера. И твоё фирменное заклинание «бодрость» — его первым делом, двойное. Без него сегодня не обойтись. А иначе я просто усну: положу ей голову на колени и захраплю, как младенец. Как, интересно, у пекарей остаются силы ещё и на женщин? Или работа заменяет им семью? Так нет: у мастера Потуса откуда-то же взялись дети. Хотя тут, как ты говоришь: возможны варианты. Тем более что пекари из его детишек не получились. М-да… Действуй, профессор».
* * *
Из-за воплей и стонов вдовы я не сразу расслышал голос мастера Потуса.