«Французский» клип был готов к двадцатому августа. А уже двадцать пятого получили разрешение от французов на использование их персонажей. Сначала старт хотели сделать второго сентября, когда во многих странах начнётся учебный год, но потом решили, что первые пару дней школьникам и студентам будет не до новинок. Успеть бы летними впечатлениями обменяться. Подумали-подумали и перенесли на пятое число. Записать закадровый текст решили третьего.
На этот раз уже первый вариант озвучки устроил всех без исключения. Текст был похож на первый, но немного отличался:
«Вы всё ещё не верите в сказки??! Разве вы забыли? Они помогают. Помогают всем, даже тем, кто в них не верит. Попробуй, посмотри! И сам убедишься!»
Было и ещё одно отличие — наличие субтитров. На французском, естественно. Про себя Виктор повторил то, первое, пожелание хоть какой-нибудь помощи, решив, что от добра добра не ищут. На всякий случай решили сделать ещё один дубль. И уже приготовились включить микрофон, как вдруг звукорежиссер бросил взгляд на один из мониторов, работающий в качестве телевизора. Там в онлайн режиме шел какой-то новостной канал и сейчас на пол-экрана мигала надпись: «Срочная новость! Стрельба в школе!» Он, извинившись, щёлкнул клавишей, включая звук и все услышали голос ведущей: «В одной из школ Челябинска произошло ЧП. Бывший выпускник этой школы, находясь в состоянии наркотического опьянения, прорвался в здание и устроил стрельбу в холле первого этажа. К счастью, никто не пострадал. Молодой человек произвёл два выстрела из обреза охотничьего ружья. Целился он по углам, крича при этом, что там притаились здоровенные крысы, и их надо немедленно уничтожить. Стрелявший задержан охраной школы и передан подъехавшим буквально в течении трёх минут сотрудникам полиции… К другим новостям…»
Все: и Маша, и Антонов, и Валентин — звукорежиссёр, и Евгений Борисович, которого снова позвали на всякий случай, более-менее облегчённо выдохнули и разом загомонили: «Слава богу, не подстрелил никого!», «Во придурок!», «Опять в школе!», «Надоели уже эти наркоманы!»
Руденко единственный молчал. Не потому, что сказать было нечего. Он с трудом сдерживал вдруг накатившее сильное раздражение и просто боялся, что начни он говорить вслух, неудобных вопросов будет не избежать.
«Действительно, за… долбали, чёртовы нарики!! Б… лин горелый! С… ки!! Чтоб вы лучше наши клипы смотрели, чем откровенной дурью маяться!» — практически неосознанно матерился про себя он.
Не то, чтобы Виктор так уж откровенно боялся, что его спросят, почему он это сказал, если бы действительно озвучил свои «хотелки», сколько опасался того, что кто-то может сгоряча ляпнуть: «Ты что, хочешь, чтобы это смотрели одни наркоманы?» И у него может не сразу найтись вразумительный ответ. О последствиях он в тот момент, естественно, не думал.