Он обхватил руками мягкие ягодицы Кендры, стараясь контролировать ее движения. Он двигался медленно, входя в нее глубоко и мощно, не оставляя у нее никаких сомнений в том, кто сейчас доминирует.
А потом произошло нечто необычное. Свирепость Кендры улетучилась, ее взгляд смягчился и стал расфокусированным. Бальтазар продолжал двигаться размеренно и неторопливо и наблюдал, как Кендра реагирует на новые ощущения.
И вот она снова застыла и запрокинула голову в прекрасной капитуляции, как три года назад.
Кендра громко вскрикнула, и Бальтазар прижался губами к ее шее, двигаясь все быстрее и быстрее. Забываясь от удовольствия следом за Кендрой, он опять услышал внутренний голос, который сказал ему, что он повержен.
Долгое время оба молчали, слышалось только громкое биение их сердец.
Бальтазару захотелось обнять Кендру и сделать то, что не имело для него смысла. Например, покрыть поцелуями ее подбородок. Когда до него наконец дошло, до какого безумия он опустился, ему показалось, что он нырнул с головой в холодную воду.
Бальтазар вышел из нее, потом приказал себе резко отвернуться. Но он не торопился, полностью осознавая, что сейчас, вероятно, видит Кендру в последний раз. Она лежала, распластавшись на его столе, ее юбка была поднята до талии.
«Идиот, – упрекнул он себя. – Это была только месть, не более того».
Но Бальтазар лгал самому себе, хотя давным‑давно ненавидел нечестность в любой форме.
Приведя себя в порядок, он посмотрел на Кендру и обнаружил, что она делает то же самое. Ее глаза были опущены, когда она соскользнула со стола. И хотя она одернула и пригладила юбку, ее волосы остались растрепанными.
Бальтазар не посоветовал ей поправить прическу. Как бы она ни старалась исправить свой внешний вид, реальность останется.
Ему это понравилось больше, чем следовало.
– Будем считать это первоначальным взносом? – спросила она резко и холодно, и ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что она на самом деле не оттолкнула и не ударила его.
И он не стал задаваться вопросом, почему ему кажется, будто его предали. Ведь этого быть не может. Он же знает, кто такая Кендра. Кем она была всегда. Почему он так хочет, чтобы все было по‑другому?
– Не будь смешной, Кендра, – ответил он тем же тоном. – Это всего лишь завершение того, что мы начали три года назад.
Бальтазар наблюдал, как она медленно сглатывает. И внезапно пришел в ярость оттого, что она не подняла голову и не посмотрела на него прямо.
– Но это можно объединить, – сказала она.
Бальтазар расхохотался и обрадовался, когда Кендра замерла.