Встав между ногами Кендры, он потянул ее к краю стола. Она подняла руки над головой и выгнулась назад с врожденной грацией, при виде которой желание Бальтазара усилилось. Смотря на нее, он почувствовал, как у него сдавило грудь.
Но он отмахнулся от любых сомнений и сосредоточился на том, что волновало его больше всего.
Бальтазар расстегнул молнию на брюках и услышал, как Кендра вздохнула. Посмотрев на нее, он увидел, что она шире раскрыла сияющие глаза и прикусила нижнюю губу.
И тут ему показалось, как что‑то острое пошевелилось в нем, – словно осколки битого стекла вонзились в его плоть.
Кендра олицетворяла собой невинность на грани капитуляции. Бальтазар признался себе, что в глубине души он очень хотел, чтобы картина, которую он представлял себе, была реальной.
Это стало проблемой три года назад. Теперь было только хуже.
Он стянул с нее трусики и отбросил их в сторону. Он видел, как мурашки покрывают гладкую внутреннюю поверхность ее бедер, и не удивился, когда Кендра закрыла лицо руками. Они оба знали правду, не так ли?
Она хотела его. Это была игра. И теперь ей лучше скрыть свое поражение.
Взяв за руки, он поднял их у нее над головой, наклонился, уставился на ее лицо и глубоко вошел в нее.
Он наслаждался каждой секундой своей победы.
Происходящее было намного безрассуднее, чем он ожидал. Он словно сошел с ума и зарычал как зверь.
Кендра выгнулась ему навстречу, и он схватил ее руками за бедра. Она была невероятно напряженной и горячей, и он с трудом сдержался, приказывая себе не торопиться.
Бальтазар уперся ладонями в стол, пытаясь контролировать ситуацию. И заметил, как часто дышит Кендра. Ее шея покрылась темно‑красным румянцем.
– Открой лицо, – приказал он, когда она опять закрыла лицо руками, и почувствовал, как она напряглась. Она неуверенно пошевелила бедрами и крепче прижала руки к лицу, а потом опустила их.
Ее лицо было краснее шеи, а глаза такими блестящими, что Бальтазар замер. Казалось, она вот‑вот расплачется.
– Я не понимаю, почему мы остановились, – резко произнесла она, напоминая ему, что он мстит ей, и не важно, что в ее голосе слышатся странные нотки. – Ты же этого хотел. Действуй!
Бальтазар насторожился, но тут она томно простонала и обхватила лодыжками его поясницу.
А затем, пристально глядя ему в глаза, начала двигать бедрами.
Ее движения были резкими и неизящными, но, как ни странно, Бальтазар не видел ничего эротичнее в своей жизни.
Он ожидал опытных и уверенных движений и тихого смеха.
Вместо этого он получил яростную атаку ради удовольствия, которая должна была его оттолкнуть.