И она, конечно же, игнорировала то, что происходило в ее теле.
Кендра сидела подтянув колени к подбородку, ошеломленная собственной глупостью. Ей хотелось плакать.
Она поплачет позже, а пока ей остается только восхищаться своей наивностью.
Бальтазар удивительно прав – собственная семья отвергла ее.
И не надо думать, что Бальтазар относится к ней лучше. Она чувствовала, как он кипит от ненависти. Он ненавидит ее брата и отца.
И все же она вошла в его офисное здание, словно ягненок на заклание, хотя сама она считала себя волком.
Но теперь все стало еще хуже.
Более того, Кендра по‑настоящему не понимала, как она переживет все, что будет дальше.
Всю свою жизнь она старалась быть идеальной, но потеряла голову, как только впервые прикоснулась к мужчине. Это был худший кошмар ее родителей, которые тысячу раз разъясняли ей правила поведения, пока она росла. Эмили Коннолли вполне могла впасть в кому, потрясенная этой новостью.
Хуже того, Кендра не представляла себе, как, черт побери, она будет жить, родив ребенка от Бальтазара, с которым не может даже спокойно ехать в машине.
Она рассмеялась, сидя в ванной комнате, и вздрогнула от того, насколько безрадостно звучал ее голос.
– Прости, – прошептала она, гладя руками живот, хотя ей по‑прежнему казалось невероятным, что внутри ее зародилась жизнь. – Я все улажу, не волнуйся.
Пусть Бальтазар Скалас невыносимый человек, но Кендра больше не станет прятаться от реальности. Она будет матерью.
Если она не умеет бороться за себя, то она поборется за своего ребенка.
– Я все преодолею, – пообещала она крошечной жизни, растущей внутри ее, сидя на полу в ванной, и еще несколько раз, лежа в постели.
Но на следующий день, рано утром, Бальтазар постучал в ее дверь, и Кендра тут же поняла, что спорить с ним бессмысленно. Вероятно, потому, что она знала: он победит. И ей не хотелось, чтобы он силой увозил ее из Франции.
Она не видела причин, чтобы делиться с ним новостями. Пусть он похитит ее, чтобы узнать то, что она уже знает. И еще лучше, если он будет и дальше сердиться, пока ждет новостей.
Бальтазар стоял в гостиной, кипя от ярости, пока Кендра собирала свои вещи: паспорт и большой шарф двоюродной бабушки, которые она могла набросить на шею и притвориться модной, хотя на самом деле шарф больше напоминал переносное одеяло.
Он без единого слова отвез ее на частный аэродром под Ниццей. Полет был коротким и молчаливым.
Напряжение между ними было таким сильным, что оно окутывало Кендру как туман.
После приземления в Афинах Бальтазар высадил Кендру из самолета и посадил в еще одну удивительно блестящую и красивую спортивную машину, а потом отвез в центр древнего города.