– Джесс?
– Данте!
Из метели возникла фигура человека – могучая, здоровая, энергичная и столь неожиданная в мире, ставшем настолько мрачным и пугающим, что даже Джесс засомневалась, что когда‑нибудь снова настанет лето.
Сначала она застыла, а затем начала смеяться и плакать одновременно, прежде чем броситься к Данте.
– Не могу поверить, что ты здесь! Я так рада, что ты в безопасности! – Отстранившись, она с облегчением посмотрела ему в глаза.
– Верь, – сухо сказал он, осторожно высвобождаясь из ее рук.
– Это ты был во внедорожнике? – потребовала она ответа, обернувшись на машину в сугробе.
– Я имел это удовольствие.
– Завязнуть в сугробе? – предположила она, смеясь теперь от счастья.
– Это было несколько неожиданно, – признался он.
– Так почему ты здесь? – Джесс задыхалась от волнения.
– Я все время задаю себе тот же вопрос.
Ее глаза подозрительно сузились.
– Никто не приезжает в вересковые пустоши Йоркшира во время метели без уважительной причины. И в канун Рождества, – отметила она, – так что, должно быть, тебя сюда привело что‑то грандиозное.
«Что‑то маленькое и хрупкое», – подумал он, оценивая ее фигуру на фоне замерзшего пейзажа.
– Ты хочешь сказать, что у меня нет причин быть здесь?