Элеонора чувствовала, как душу охватывает страх, а следом вновь зарождается гнев. Во рту появилась горечь. Ей казалось, она давно изжила в себе все это. К тому же никак не удавалось подавить возмущение тем, что ее опять заставляют выйти замуж за рыцаря, пусть и красивого, но слишком много о себе возомнившего.
- Вы понимаете, сэр Хью, что бросили мне вызов? Надеюсь, вскоре вы измените мнение о действиях той, кто является, по вашему мнению, всего лишь женщиной. - Она вскинула голову, но не осмелилась посмотреть на него.
- Я не собираюсь заковывать вас в кандалы, леди Элеонора.
На его лице блеснула улыбка, придавшая ему еще большее очарование.
- Разве? - осторожно спросила она, отгоняя мелькнувшую надежду.
- Вы говорили о вызове. Какую же задачу вы поставите?
Элеонора понимала, что не должна соглашаться на какой-либо план, придуманный этим человеком, хоть устоять в ее ситуации нелегко. Вместо того чтобы вести пустые разговоры, лучше попытаться выведать, что сэру Хью известно о ее друзьях, выступающих против короля.
Элеонора с тоской оглядела холмы и луга, восхитилась про себя их красотой. Она выросла здесь, знала каждую травинку и ветку на деревьях. Земли принадлежали ее предкам, теперь ей, а вскоре перейдут к этому незнакомому мужчине.
- Итак, миледи?
- Скачем наперегонки к третьему дубу, вон там, видите, в отдалении.
- Вижу. Но… скакать наперегонки? На лошади? С вами? - Он улыбнулся и вскинул бровь.
Она продолжала смотреть вдаль, как хотелось верить, сохраняя холодность лица, и приложила все усилия, чтобы не повернуться к сэру Хью.
- Едва ли соревнование можно считать на равных. Давайте забудем о нем, Элеонора.
Он говорил почти с нежностью, что невероятно злило.
- Так вы принимаете вызов или нет? - Она нахмурилась, из последних сил сохраняя спокойствие.
- Я согласен, если вы так настаиваете. Командуйте, миледи.
Он подъехал, встал рядом, взял ее руку и слегка пожал.
- Вперед! - выкрикнула она, вырываясь.
Элеонора пришпорила лошадь и пустила галопом, не сразу сообразив, что де Вильерс не двинулся с места, давая ей фору.
Вскоре за спиной послышался смех. Снисходительный смех мужчины, уверенного в своем превосходстве! Он обогнал ее так же легко, пришлось пришпоривать лошадь и набирать темп, чтобы сократить расстояние между ними.
Впереди виднелся подлесок, и лошади замедлились, но ловко лавировали между деревьями и кустарниками, мастерски ведомые наездниками.
Хью повернулся к ней и улыбнулся, а затем достал из седельной сумки краюху хлеба, а затем и флягу. Он собирается есть и пить в такой момент? Наивысшее оскорбление!