Но они вместе ходили в театр и оперу. Однажды, путешествуя по Латвии, Юра заметил афишу на русском языке «М. Баттерфляй» – спектакль Романа Виктюка, и, несмотря на то что Йонас ни слова не понимал по-русски, Юра настоял, чтобы пойти вместе.
Постановка произвела двойственное впечатление. Спектакль не только отталкивал, но и привлекал. Отталкивал обнаженкой и кривлянием, в которое превратилась пантомима, а привлекал неоднозначностью самой темы, моралью о том, что любовь не имеет пола. И шокировал фактом того, что пьеса основана на реальных, не так давно произошедших событиях. Но главное – русская речь, Юра впервые за последние годы услышал ее со сцены.
«М. Баттерфляй» напомнил ему о тех событиях, когда Юра впервые увидел его афишу – в девяносто первом году в Москве. Напомнил о том человеке, из-за которого Юра туда ездил. И его мечта – написать полное смысла произведение, возможно, самое главное во всей его жизни, – снова посетила Юру. Образ главного героя, надевшего женское платье и ощутившего себя в нем свободным, преследовал Юру многие годы. Йонасу показалась абсурдной сама идея обретения моральной свободы через надевание платья, а фактически – через глумление над собой, но Юра не был с ним согласен.
Для него началось время творческих проб, ошибок и экспериментов.
Юра с Йонасом были слишком разными и понимали это. Но, может быть, именно диаметральная противоположность характеров, темпераментов и интересов привлекала их друг в друге. Спустя год после начала отношений они стали жить вместе. Сначала еще были способны прощать недостатки друг друга и в должной мере считаться с интересами, но чем дальше тянулись эти отношения, тем сложнее становилось мириться с пренебрежением к тому, что каждый из них считал целью и даже смыслом жизни.
Йонас тратил все свое время и силы на организацию гей-тусовок, гей-парадов и гей-олимпиад. Он хотел добиться для гомосексуалов равнозначных с гетеросексуалами прав, но Юра считал, что активизм здесь не поможет. Чтобы достичь чего-то существенного, Йонас должен заниматься не им, а политикой. Но тот будто его не слышал и продолжал говорить о своем.
Вскоре Юра устал от постоянных и бесполезных разговоров о дискриминации гомосексуалов и борьбе за однополые браки. За все проведенное в Германии время он ни разу не столкнулся с дискриминацией в профессиональной жизни. Нет, Юра не скрывал своей ориентации и даже не думал прятать Йонаса, просто никто из коллег никогда не спрашивал его о личной жизни, а Юра не собирался афишировать ее просто так.