Последние крохи его божественности таяли. Магия Ракота и остальных помогала, но сейчас поток её почти иссяк – ангелы Спасителя не могли прорубиться к островку, но щит не пропускал и посылаемую друзьями подмогу.
Хедин сам ринулся на блистающее остриё. Крошечная песчинка, он оттолкнулся от тёмного лезвия, рванулся обратно, на свет, на тепло огня, к тем, кто любил его и кого любил он – по-разному, но любил.
Бессчётное множество душ ринулось за ним следом, пронзая навылет, словно пламенными стрелами, тело исполина-ангела. Тот распадался лохмотьями чего-то серого, а Хедин, подхваченный диким, неистовым чувством освобождения, мчался во главе легиона огненных душ, пламенных воителей, один из них, первый среди равных…
И теперь в действие пошли последние, самые жуткие и опасные чары.
Познавший Тьму взывал к Неназываемому.
«Сейчас!» – услыхали разом и Ракот, и Райна, и Гелерра, и Айвли, и Император.
«Я отдаю, и вы отдайте – Ракот, свою власть над Тьмой. Райна, своё наследие валькирии, кровь Древних Богов. Айвли, своё альвийское первородство. Гелерра, свою силу и свои крылья. Император…»
И тут Фиделис вдруг запнулся.
Император Мельина один-единственный из всех ощутил страшный, гибельный призыв, обращённый к непредставимой человеческим разумом силе; силе, что терзаема была вечным голодом и вечно же пыталась вырваться из своей темницы, неважно как.
Белая латная перчатка на левой руке вдруг раскалилась, но Император знал, что срывать её никак нельзя. Ни за что.
Он помнил, как его кровь обращалась в поток пламени. Что ж, пришло время повторить.
Чары не достигали. Как он, Познавший Тьму, прошедший бездну Неназываемого, мог так ошибиться?!
…Холодное отчаяние готово было смениться пламенеющей паникой.
Нет! Ты не имеешь права! Повторяй, повторяй снова, не то всё погибнет!..
Он повторял. Снова и снова.
Белая перчатка сделалась нестерпимо горячей. Потекла кровь, и Император улыбнулся. Работает. Старое, доброе, верное, и работает.
Нить его огневеющей крови пробилась сквозь сияющий щит, которым сделался лекарь Фиделис, устремилась прочь, сквозь множество тёплых огоньков, всё быстрее и быстрее.
…Огнистая черта вынеслась наперерез Хедину, и он уловил в ней знакомые обертоны, тот самый «шёпот бездны», которым его приветствовал Неназываемый в своём логове.
Сейчас! Сейчас-сейчас-сейчас…
Чары, вскрывающие клетку Неназываемого, нанизанные на пламенную стрелу живой горящей крови, устремились к цели.
Они пронзили дно, пробили упырье брюхо; тончайшая игла, но всё вокруг содрогнулось. Тёмные ангелы не прекращали атаковать, но сияющий щит держался и держался.