В восемь он наконец пишет мне. Я подпрыгиваю от писка телефона, но Карл не замечает, слишком погруженный в работу на своем ноутбуке.
«Она врет, Элисон. Это неправда».
Я удаляю сообщение. Отвечаю:
«Я не знаю, что и думать».
Он отвечает моментально: «Пожалуйста, верь мне. Ты же знаешь меня. Я бы так не поступил. По крайней мере, дай мне возможность объясниться».
Я удаляю и это сообщение и какое-то время раздумываю над ответом.
«Я выслушаю тебя, но не могу ничего обещать. Давай поговорим завтра».
Длинная пауза, а затем:
«Спасибо».
Я выключаю телефон и снова заворачиваюсь в одеяло, полностью закрывшись от мира снаружи.
Матильда заходит проведать меня. Теперь, когда Карл убедился, что, чтобы со мной ни случилось, по крайней мере меня не тошнит, ей можно ко мне. Я снимаю покрывало, и она ложится рядом со мной на кровати и позволяет долго держать ее в своих объятиях. Ее теплое дыхание касается моей шеи, и ее волосы пахнут чистотой. Боль в груди немного отступает, сталь, сдавливающая ребра, слегка ослабляет хватку. Я встречаюсь взглядом с Карлом поверх головы Матильды, и он улыбается, по-настоящему, широко, впервые за многие месяцы. Он садится рядом с нами и на несколько мгновений кладет ладонь на мою руку. Давление на ребра слабеет еще больше, и я вздыхаю.
– Мне нужно ненадолго выйти, Элисон. Ты в порядке?
– Да, думаю, что бы это ни было, оно уже проходит.
– Хорошо. Я тогда сначала уложу Матильду спать… Ты же будешь хорошей девочкой ради мамы, да?
Матильда кивает, явно уставшая, и Карл берет ее на руки.
– Я встречусь с тем клиентом, склонным к самоубийству. Ему все еще плохо, – говорит муж. – Но я вернусь не очень поздно.
Не то чтобы мне было все равно, но я слишком устала, чтобы участвовать в разговоре. Особенно пока с Матильдой все хорошо.
– Без проблем. У нас все будет хорошо.
Карл относит дочь в ее спальню, и, пока он поет ей, я снова укрываюсь одеялом.
На следующее утро после завтрака я направляюсь в офис. Вместе с Карлом и Матильдой я дохожу до остановки и тут вижу свой автобус и бегу к нему, помахав им на прощание. Я приезжаю в контору. Марк с деловым видом выдает мне стопку документов. Они касаются не только дела Мадлен, но и предстоящего суда по обвинению в изнасиловании и мошенничестве, которое уже тянется месяцами. Дело уже близится к суду, и, глядя на папку, я думаю, насколько проще будет, когда оно начнется: три месяца в Чичестер-Рентс рядом с Флит-стрит, и график станет почти нормальным, с девяти до пяти. Я смогу отвозить Матильду в школу и забирать ее оттуда. Я раздумываю над этим и звоню Марку.