- Ты никогда не учила меня верить во что-либо, мама. Меньше всего в себя, — она вздохнула, встала и взглянула в лицо матери, — я еще не уверена, что верю сейчас. Но, что если Он действительно существует? Что если мы все ошибаемся? И что если Он всегда держал в руках мою жизнь, следил за мной и заботился обо мне, даже когда я о Нем и не думала? Что если именно Он возвратил меня сюда, чтобы я смогла оставить прошлое? Чтобы я, наконец, могла двигаться дальше?
- Брук, я думаю, что твое возвращение больше связано с Ником Марселло, чем с Богом.
Это замечание даже не рассердило Брук.
- Знаешь, мама, если ты не веришь в Бога, то когда дела идут не так, как надо, все кажется безнадежным, некуда убежать. Я не думаю, что ты и папа хотели бы такого для меня... или Рокси.
- Вера во что-то, чего не существует, не изменит твою жизнь, Брук. И не восстановит твой банковский счет, после того как ты вложишь все деньги в эти окна.
- Дело не в банковском счете, у меня даже нет такой суммы. У меня нет дорогой машины, и я снимаю квартиру, поэтому нечего заложить. Даже если я все продам, у нас не хватит денег, чтобы начать.
- Но Брук, если у вас нет денег, то как вы можете начинать?..
- Деньги откуда-то появятся, — резко сказала она прежде, чем недоверчивые слова матери могли ослабить ее только зарождавшуюся веру, — и если это произойдет... мне остается только верить.
Со вздохом мать опустилась на стул в другом конце комнаты. Ее лицо было таким напряженным, будто она держала на своих плечах всю вселенную.
- А Рокси слышала о решении церкви? — спокойно спросила Брук, чтобы переменить тему.
Мать покачала головой.
- Нет. Рокси ушла до того, как мне позвонили. У нее свидание.
- Свидание? — спросила Брук и ее лицо вспыхнуло от внезапного гнева. Неужели Рокси действительно ушла с Биллом сегодня вечером, после того как Брук отчитала ее? Неужели у него хватило наглости встречаться с ней, зная, что Брук все известно?
- Да, — спокойно ответила мать, — с парнем по имени Сонни. Я познакомилась с ним, когда он забирал ее. Я немного волновалась из-за мотоцикла, но он взял для нее шлем. Кажется он хороший парень.
Брук почувствовала облегчение.
- Я знаю Сонни, — сказала она, — он хороший парень. Очень хороший.
Мать Брук пытливо взглянула на нее, и Брук поняла, что ей не терпится узнать побольше о ее работе с Ником. В конце концов, понимая, что дальнейший разговор приведет к спору, Брук поцеловала на ночь свою расстроенную мать и ушла к себе в комнату.
Там уже горела маленькая лампочка в углу, освещая стоявшую «Бесконечность», подобно ореолу. Брук вошла и закрыла за собой дверь, она, прижала руки их к сердцу и легла в постель. Брук высекла скульптуру бескорыстно, из любви, не ради признания, и Ник помог ей, не думая о плате или вознаграждении. Конкурс на стипендию казался второстепенным. Руки трудились с любовью, и это давало ей силы продолжать день за днем...