— Ну а как тебе эта идея с объединением двух храмов? — спросил Конан. — Ты к ней привыкли?
— Нет, что ты. Наоборот, она мне еще больше не нравится. Только родителям нет дела до моего мнения. — Африандра тяжело вздохнула и после паузы добавила: — Честно говоря, Конан, после того, что ты рассказывал мне о жестоких порядках соседнего города и его злом короле, я удивлена, что ты присоединился к его экспедиции.
Конан подождал, пока Анакс поставил перед ними заказанные напитки, и лишь затем ответил:
— А как же еще, девочка, я смог бы вернуться в этот город, к тебе?
— Ты прав. И я счастлива снова быть рядом с тобой. Но знаешь, мне все равно не нравится эта идея. Ты посмотри на этих несчастных, прикативших сюда подарок от Анаксимандра. Еле живые, под конвоем. А моя мать приветствует их как почетных гостей…
— Знаешь, — сказал Конан, — я бы с удовольствием помог им освободиться, разделаться с этим жрецом-надзира-телем. Но если бы у них была хоть тень такого желания. Я-то думал, что Куманос ведет их по самым пустынным землям, чтобы они не разбежались от него. Оказывается, они и не хотят бежать. А теперь и не смогли бы, если бы даже захотели.
— Несчастные. Они измучены, истерзаны этой дорогой.
— Да уж, насмотрелся я на них, пытаясь облегчить им страдания принесенной водой, собранными на ваших полях фруктами… Не понимаю, в чем у них еще душа держится. Если она еще осталась в этих измученных телах. Что-что, а бороться они уже не способны.
Африандра глотнула из своего кубка и, помолчав, проговорила:
— Знаешь, эта обещанная свадьба Садиты и саркадийского божества кажется мне ересью, предательством нашей богини. И не я одна так думаю. Есть еще люди, которые не согласны с восторгами моих родителей по этому поводу.
— Что ж, это неплохо, — сказал Конан и, понизив голос, предупредил: — Только не болтай об этом много. Случись что — тебе ничего не будет, а твои единомышленники могут поплатиться за это своими головами, если Регула или Семиархос решат, что они замышляют заговор.
— К сожалению, уже ничего нельзя сделать. Отказать сейчас Анаксимандру — значит, вовлечь город в войну с сильным и жестоким противником. Пет, это недопустимо! — Оборвав себя на полуфразе, Африандра негромко сказала: — Пойдем. Мои родители, наверное, беспокоятся, где я. Хотелось бы, чтобы их волнение было искренним…
Не прижимаясь больше к Конану, но и не выскальзывая из-под обнимающей ее руки, принцесса встала и направилась к выходу. Караванный двор еще больше наполнился народом, несмотря на усилившуюся к полудню жару. Гуляющие люди с удовольствием глазели на танцоров и акробатов, жонглеров и музыкантов.