В конце девятнадцатого года один из белогвардейских кораблей встретил в море рыбницу. Несколько деникинцев на катере подошли к паруснику. На палубе суденышка подрагивала пара увесистых осетров, из корзин торчали судаки и сазаны.
— Рыбу забрать! — приказал офицер. — Судно осмотреть!
— Господин офицер! — обратился к нему старший из рыбаков. — Оставьте что-нибудь: врдь дома жены, дети, есть нечего…
— Молчать! — рявкнул офицер. — Встать здесь!
Трое рыбаков и худенький подросток сгрудились на корме.
Стуча сапогами, солдаты осмотрели трюмные отсеки, рубку, забрали медный чайник, кружки, брезентовый плащ. Юный рыбак с нескрываемой ненавистью глядел на грабителей.
— Почему не выпускаем? — шепнул он капитану.
Офицер заметил, как тот порывисто сжал руку подростка.
— Что ты сказал? — накинулся деникинец. — А ну повтори! Чего выпускать?
Мальчик молчал.
— Осмотреть шхуну еще раз! Каждый уголок прощупать!
Снова шарили в трюмах, в рубке.
— Ничего особого, господин капитан!..
Набежавшая волна вдруг сильно накренила парусник. Офицер — он оставался на катере — увидел: под килем у шхуны что-то тускло блеснуло. Деникинец ухмыльнулся: ах вот они где самую крупную рыбку прячут…
— Всем стать к борту! — закричал он. — Взять рыбаков под прицел!
Судно накренилось, и лицо офицера вдруг побелело от страха: под днищем виднелось длинное, блестящее сигарообразное тело: торпеда!!!
Рыбаков связали, доставили в Петровок. Конечно, оказались они красными матросами, коммунистами. А мальчонку взяли для маскировки: обучаем, мол, промыслу.
— В каком затоне вооружаются рыбницы? — допрашивали белые. — Сколько торпед на астраханском складе? В какие районы направляются суда-ловушки?
Моряки молчали. Белые зверски истязали пленников, вновь и вновь повторяли вопросы. В ответ — ни звука. И только когда белый атаман спросил, сколько же рыбниц вооружены торпедами, самый старший из «рыбаков», человек с упрямым подбородком, сплевывая кровь, ответил:
— Все! Не отведать вам больше каспийской рыбки, буржуи проклятые!
Комиссара и его «рыбаков» казнили. А командирам кораблей строго приказали: не подпускать рыбницы на пушечный выстрел.
С тех пор белые бешено палили по каждой рыболовецкой шхуне, палили без предупреждения. Еще бы: такая рыбница-торпедница может бесшумно подкрасться ночью к самому крупному кораблю и запросто отправить на дно. А то врежется вместе с торпедами (у захваченной шхуны их оказалось две) в борт крейсера, взорвет и себя и корабль.
Но белогвардейские корабли продолжали исчезать. Бесследно пропал нефтевоз, переоборудованный в боевой корабль. На его палубе стояли шестидюймовые пушки, а бортовые цистерны залиты бетоном, такую плавучую крепость могла потопить только торпеда. Пропал и крейсер «Князь Пожарский»…