— Болезнь наркомании может оказаться неуправляемой, Лаки, — заметил Моретти. — У меня трое детей… Как бы этот бизнес не ударил бумерангом по нашим семьям.
— На то ты и отец, чтобы держать детей в узде, — отрезал Лаки. — Ты не янки, которые цацкаются с отпрысками. Ты итальянец. Твое слово — закон для семьи. Нет, твое опасение не серьезно, Вильям, итальянцы умеют быть сильными, когда речь идет об их женщинах и детях. Сила — это форма доброты, согласись… Пусть ученые выдумают противоядие, найдут что-нибудь безвредное, что могло бы так же веселить людей, как опиум или кокаин. В конечном счете мы поможем человечеству не быть злым, не кидаться друг на друга в ярости, подходи ко всему с точки зрения здравого смысла… Люди выдумали атомную бомбу, но ведь через полгода каждый мог приобрести чертеж бомбоубежища… Изобрели газы — ужас, конец света, мор! Появился противогаз, и все встало на свои места. Нельзя регулировать прогресс, Вильям. Это пустая затея. Он не поддается коррективам, идет сам по себе. Каждое действие рождает противодействие, логика, не сердись, что я был резок, но среди друзей нельзя кривить душой…
— Я — за, — сказал Кастелло, — хотя я тоже вижу в этом деле бумеранг…
— Спасибо, друзья, — заключил Лаки. — И, наконец, второе… Вы все знаете, что Бен Зигель для меня больше, чем брат… Как и для Фрэнки-Боя… Вы все знаете, сколько раз он спасал мне жизнь… Но то, что он вытворяет, ставит под угрозу не только наше дело, но и его самого. А он ведь нам всем очень дорог, верно?
— Он замечательный парень, — сказал Синатра. — Просто ему крепко не везет… У каждого человека бывают такие полосы, надо ее пережить…
Лаки положил свою ладонь на длинные пальцы Синатры:
— Ты очень добрый человек, Фрэнки-Бой, за это тебя так любит Америка… Знаешь, сколько Бен задолжал банкам?
— Три миллиона, — ответил Вильям Моретти. — Мы навели справки.
Лаки покачал головой:
— Шесть с половиной. Если быть точным, шесть миллионов пятьсот сорок три тысячи баков.
— Он взял под двенадцать процентов три миллиона у семьи дона Кало, — заметил Кастелло. — Мне это очень не нравится.
Лаки кивнул:
— Мне тоже. Поэтому я предлагаю следующее: мы возьмем на себя все долги Бена Зигеля, сделаем его генеральным директором отеля «Фламинго», поручим игорный бизнес в Лас-Вегасе и запретим принимать какие бы то ни было решения без нашей санкции.
— Ты хочешь простить ему шесть с половиной миллионов долларов? — удивился Кастелло. — Слишком дорогой подарок.
— Эти деньги вернутся к нам через полтора года. Я все просчитал с моими адвокатами. Они летали в Неваду, потом провели беседу с агентами налогового управления в Вашингтоне. Бену не под силу реклама на радио и в газетах. Он не знает, как ладить с властями штата. Он слишком уверовал в то, что все покупается непосредственно за деньги. Это обижает уважаемых людей, ставит их в положение потаскух, так нельзя, прежде всего надо быть джентльменом.