- Когда взойдет луна, приходи к большому дубу на опушке леса, мой мальчик! Повернись спиной к луне, закрой глаза и отмерь двадцать шагов от дуба к опушке леса, а после десять шагов от опушки к дубу.
Она исчезла.
Наступила ночь, поднялась луна. Я сделал все как велела Принцесса, но не увидел ее.
Издали донесся насмешливый голос.
- С закрытыми глазами счастья не поймать, мой мальчик! Ах, я приказала?! Что ж, ты всегда будешь делать только то, что приказывают? Прощай и не ищи меня.
Сквозь слезы я увидел: через серебристый столб лунного света пролетел Голубь. Со спины его спрыгнул крошечный гном в красном колпаке.
Глава вторая
Я СТАНОВЛЮСЬ УЧЕНИКОМ СКАЗОЧНИКА Метр Ганзелиус.
- Перестань реветь, - донеслось откуда-то снизу. - Пф-пф, только что выплыл из одной слезы, как меня накрыла вторая.
Я сдержал слезы.
- Пф, так-то лучше...
Я не мог разглядеть гнома среди травы и, сознаюсь, крайне невежливо окликнул его:
- Эй, где вы там?
- Лучше все-таки называть меня не "эй, вы", а метр Ганзелиус, как это принято, и не одну тысячу лет, среди всех фей, людей и волшебников, с которыми я поддерживаю знакомство.
- Простите, метр Ганзелиус, - с раскаянием сказал я.
- Раскрой ладонь, - приказал метр Ганзелиус, нетерпеливо выслушав извинения. - Нет, держи ее прямо.
Трава зашевелилась, и на ладонь вспрыгнул маленький гном с темными глазами и седой бородкой.
На плечах у него был синий плащ. На кожаном поясе висела шпага. В левой руке он держал красный колпак с кисточкой. Остроносые штиблеты с загнутыми носками светились зеленым светом.
Он часто, всей грудью вдыхал воздух и при этом увеличивался, увеличивался, но так, что не менялась ни одна черточка лица.
Поклонившись, Ганзелиус взмахнул плащом и спрыгнул к подножью дуба. Светящиеся штиблеты, как светляки, прочертили след в темноте.
- Значит... значит, вы пустой? - растерянно спросил я.
- Я - воздушный человек, - ответил гном. - В молодости, когда я был кузнецом и весил десять пудов да еще четыре фунта, мне тоже случалось путать пустых людей, которых множество, с людьми воздушными, так редко встречающимися.
Он смотрел на меня снизу вверх как бы с некоторым сожалением.
Теперь я понял, что чувствовал этот строгий спрашивающий взгляд и прежде, когда метр Ганзелиус пролетал мимо на своем голубе. Взгляд человека, дорого заплатившего за то, чему научила его жизнь.
Отец идет с сыном и думает, как оберечь его на долгом пути Он кладет в руку ребенка кошелек с золотом, или с серебром, или с медью. Золото, серебро и медь тем и отличаются от мудрости, что их можно отдать сыну и другу.