Однако, глядя на нежное и оживленное лицо Ханны и вслушиваясь в интонации ее голоса, он не мог не увлечься этой историей.
Сопровождаемый Святочным Духом Прошлых Лет Скрудж увидел себя школьником, одиноким и неприкаянным во время каникул, пока за ним не приехала младшая сестра.
«— Ну, да! — воскликнуло дитя, сияя от счастья. — Домой! Совсем! Навсегда! Отец стал такой добрый, совсем не такой, как прежде, и дома теперь как в раю. Вчера вечером, когда я ложилась спать, он вдруг заговорил со мной так ласково, что я не побоялась, — взяла и попросила его еще раз, чтобы он разрешил тебе вернуться домой. И вдруг он сказал: «Да, пускай приедет», и послал меня за тобой…»
Заметив их присутствие в дверном проеме, Ханна ненадолго подняла глаза и послала Натали короткую улыбку. Однако, когда она посмотрела на Рэйфа, выражение ее лица стало несколько настороженным. Вернувшись к книге, она продолжила чтение.
Рэйф ощутил то же самое теплое, возбуждающее любопытство, влечение, которое он чувствовал каждый раз, оказываясь рядом с Ханной. Подвернув под себя ножку в туфельке, она сидела в огромном кресле и выглядела очаровательно взъерошенной. Ему хотелось резвиться с ней, целовать ее, распустить эти блестящие волосы и погрузить в них пальцы.
— Давайте уйдем, — прошептала стоявшая рядом Натали.
Рэйф почувствовал слабый укол раздражения. Натали хотела пойти в другое место и продолжить их недавнюю беседу, флиртовать и, возможно, вкусить взрослых удовольствий, которые были для нее так новы, а ему — чертовски знакомы.
— Давайте немного послушаем, — пробормотал он, входя вместе с ней в комнату.
Натали была слишком умна, чтобы выказывать свое нетерпение.
— Конечно, — ответила она и грациозно опустилась в кресло, пустовавшее у очага. Прислонившись плечом к каминной полке, Рэйф, не отрываясь, смотрел на читавшую Ханну.
Скрудж увидел другие фрагменты своего прошлого, включая веселый домашний бал у мистера и миссис Физзиуиг. Потом последовал достойный сожаления эпизод, когда он спорил с девушкой, которая любила его, но теперь поняла, что его жажда богатства превосходит все остальные желания.
«…Ведь не могу же я поверить, что, став свободным от всяких обязательств, ты взял бы в жены бесприданницу.… Да если бы даже ты на миг изменил себе и остановил свой выбор на такой девушке, как я, разве я не понимаю, как быстро пришли бы вслед за этим раскаяние и сожаление! Нет, я понимаю все. И я освобождаю тебя от твоего слова. Освобождаю по доброй воле — во имя моей любви к тому, кем ты был когда–то…
— Дух! — вскричал Скрудж. — Я не хочу больше ничего видеть. Отведи меня домой».