– Простите, что помешал вам, - сказал Оби-Ван, - Я ищу "Олен и Лендс".
Ее улыбка померкла:
– Они закрылись.
– А вывеска все ещё висит.
– Они не успели её снять. Мне жаль…
– Вы знаете, что у них случилось? Меня направили к ним…
– Мне жаль. Я не могу помочь вам.
Тон её голоса означал одно - разговор окончен. Оби-Ван поблагодарил, поклонился и вышел.
Короткий узкий проулок вел к черному ходу ателье. Дверь была закрыта, но позади ряда контейнеров Оби-Ван заметил притиснувшиеся у стены грависани. Рядом с ними болтался мальчишка, от нечего делать пиная ногами борта. Лет двенадцати-тринадцати, тощий и жилистый, с узким лицом и копной синих волос.
Оби-Ван подошел поближе - Ты работаешь у портного?
Мальчик остро взглянул на него:
– Мы закрыты.
– Я слышал. Но возможно ты мог бы помочь мне. Офис "Олен и Лендс" закрыт…
– И что я, предполагается, должен сделать?
Хм, если с клиентами здесь разговаривают подобным образом, то это ателье ещё на удивление долго протянуло…
– Я рассчитывал, что возможно, ты знаешь, что у них случилось.
– Нет.
– Не знаешь, возвратятся ли они?
– Нет. Если вы заметили, мне надо развозить заказы.
– Не знаешь, где ещё могут что-то знать о них?
– Нет, но я знаю, где вы можете раздобыть новый плащ, - мальчишка окинул его оценивающим взглядом, - Я бы сказал, что вам нужен новый. У нас есть всё - ромекс, чоэн, литрис, даже эрморвайв. Вам подошел бы плащ из рамодианского шелка. Вы можете купить такой.
Спрятать до конца ухмылку парню так и не удалось. По странной ассоциации он напомнил Оби-Вану Анакина, когда тот был ещё мальчишкой. То же самое поддразнивание с попыткой сохранить самое что ни наесть честное выражение на физиономии… Это и притягивало, и раздражало. И каждое воспоминание об Анакине до сих пор вызывало похожий на электрический разряд новый всплеск боли.
Оби-Ван незаметно усмехнулся. Невероятно тонкий рамордианский шелк использовался разве что на дорогущее постельное белье, но уж никак не на плащи путешественников.
– Да нет, спасибо, - хмыкнул он, развернулся и пошел по переулку, сопровождаемый хохотом наконец-то давшего себе волю паршивца.
Он пересек улицу снова и направился в кэф, расположенный рядом с офисом Олена. "Кэф Дормы", как значилось на вывеске. Сделал заказ и подсел к стойке - единственный посетитель в пустом кэфе. У женщины за стойкой было широкое простое лицо и теплая улыбка.
– Пустовато сегодня, - заметил Оби-Ван. К его удивлению, потребовалось усилие, чтобы сказанное прозвучало естественно. Ему так давно не приходилось вести подобные светские беседы.