Но вернемся к нашей маленькой, микроскопической частичке этой самой элиты, которая, в данный момент, наплевав на возможное прослушивание соответствующих органов, весело мурлыкало в трубку:
— Привет Ира, это я, Володя. — Привет. — Слушай, как это мы умудрились не видеться друг с другом три дня?
— А что ты хотел — диплом пишу.
— Ирка, по тебе не то что плачет, рыдает первый отдел. Человек распределился в КБ «Южное», а пишет диплом дома.
— Ну не пишу… так, наброски делаю. А у тебя как дела?
— Да так, потихоньку. Я вчера от безысходной тоски по тебе написал любовный опус в твою честь. Прочесть?
— Что, прямо сейчас? По телефону?
— А что, по-моему, телефоны и существуют, что бы по ним разговаривали. Так читать?
— Ты неисправим.
— Точно. Так читать?
— Куда же от тебя денешься, читай. Владимир плотней прижал телефонную трубку и тихо зашептал:
Я хочу купаться в блеске глаз твоих
И дыханье наше делить на двоих
И если между нами стена
Разрушу и стену я
А из кирпича той стены
Я воплощу в реальность сны свои:
Я вымощу дорогу к сердцу твоему
И по ней приду к счастью своему
Приду и тихо постучу
И шепотом ты скажешь: "Я люблю"
И лаская ушко, отвечу я
Иришка, родная, наконец то ты моя
— Ну как?
— Сумасшедший.
— Лучше быть сумасшедшим в любви, чем чопорным, спокойным и до отвращения правильным. Слушай, Ир, давай сегодня встретимся.
— Сегодня не могу.
— Тогда завтра. Сможешь?
— М-м-м, давай в субботу.
— Во сколько?
— Давай в шесть.
— Как обычно возле "Спутника"?
— Да. Кстати, а что там сейчас идет?
— Что идет, не знаю. Но мне как-то не нравиться перспектива идти в кинотеатр.
— Почему?
— После таких свиданий долго ломаешь голову над вопросом: с кем ты был на свидании — с девушкой или с кинофильмом.
— Ладно, там посмотрим. Ну что, до встречи?
— До встречи.
— Пока.
— Пока.
Володя повесил трубку и вернулся назад.
— Ну что поговорил? — Илья мельком взглянул на Владимира и вновь перевел взгляд на монитор компьютера.
— Поговорил. Ну что там наш электронный убийца насчитал?
— Примерно то, что и по второму варианту. Там было шесть миллионов семьсот тысяч убитых, тут на каких-то сто пятьдесят тысяч больше. Зато там расход топлива по ступени разведения[1] на целых двадцать килограмм меньше. Из-за каких-то ста пятидесяти тысяч тратить целых двадцать килограмм, по-моему это нецелесообразно.
— Это пусть начальники решают. А наше дело малое — обсчитали. доложили, — Володя Кедров обвел глазами зал, — сколько там до обеда осталось?
— Полчаса.
— Может в шахматишки на тихую сбацаем, — Владимир кивнул на компьютер, — кто увидит, что там у него загружено: или ядерная атака на Штаты или атака на черного короля.