Короче, встречайте, любите и жалуйте. Хотя, Левон — человек сильно авторитетный, завсегдатаям клуба любителей культур-повидла давно знакомый, так что уверен — помидорами не закидают.
Левон Тер-Григорян
У попа была собака
Сергей Михайлович любит говорить о себе как о человеке монолога. Тут, на мой взгляд, некоторое лукавство. Все новые идеи всегда возникают из диалога. С живым собеседником, книгой или самим собой, это не принципиально. Другое дело, что идея первоначально является сырой, плохо структурированной массой. Одни люди, к которым относится Сергей Михайлович, могут сами очистить и формализовать такую идею. Другим для этого нужен собеседник. Качество высказанного такими людьми, к которым отношусь я, напрямую зависит от качества собеседника. С умным оппонентом их высказывания будут ясны и понятны, с глупым — туманны и неясны. Как в пинг-понге — мячик туда, мячик сюда.
Поэтому я долго отказывался, когда Сергей Михайлович предложил мне написать агору. Писать длинный текст без перепасовки к оппонентам мне трудно. Однако я честно пытался: строил планы, заготавливал тезисы. Только, вот беда, тезисы хотелось проверить. Ну и бросал их на форум, при первом удобном случае.
Какие-то тезисы, за полной туманностью просто не были восприняты, другие спровоцировали обсуждение, и, стало быть, отработали своё. Тупик. Я уж совсем было махнул рукой, как тут одна тема на другом форуме натолкнула меня на воспоминание времен моей юности. Это будет короткий рассказ к одной из моих любимых тем: этика и сентиментальность.
В молодости я несколько месяцев работал техником операционного блока в крупной больнице. В то время когда я там работал мой блок находился на реконструкции, так что в операциях на людях я так и не поучаствовал, хотя и наблюдал за ними в других операционных блоках.
Врачи-хирурги приводили меня (да и сейчас приводят) в восторг. Самоотверженная работа настоящих подвижников. Очень тяжелая физически и психологически. В то время, когда не было плановых операций, хирурги оттачивали мастерство на животных в экспериментальной операционной. Один раз я участвовал в этом процессе. Мне хватило на всю жизнь. Именно об этом я и хочу рассказать.
Экспериментальная операционная разительно отличалась от операционных для людей. Обшарпанные стены тесного, плохо вентилируемого помещения сильно контрастировали с футуристическим дизайном и немыслимой чистотой рабочих операционных. Техника была слеплена на живую нитку из давно списанных приборов. Старый, видавший виды
инструмент.
Осмотревшись, отобрав и проверив требуемые приборы и инструменты для задуманной операции, мы всем гуртом (хирурги, техники и зрители), отправились в виварий.