— Простите, — робко обратилась она к пани Баумановой, — откуда у вас этот старый зонт?
— Это давняя история, — ответила учительница. — Представь себе, вернувшись в дом после освобождения Варшавы, я нашла его в библиотеке. Не знаю, кто мог оставить его здесь.
— Очень интересно… — Только сейчас Гипця осмелилась взглянуть на солидную, аккуратную, чуть почерневшую ручку зонта, у основания которой была выгравирована слегка приукрашенная завитушками монограмма — Е.М.
— Чему ты так удивляешься? — услышала она над собой голос пани Баумановой.
— Ничему, — рассеянно ответила Гипця. — Просто никогда не видела такого старого зонта.
— Неудивительно, сейчас такие уже не встречаются. Это старый английский зонт.
— Это точно английский зонт? Вы уверены в этом?
— Абсолютно. Смотри! — Учительница показала на нижнюю часть ручки. — Тут даже есть название фирмы: "Веллман и Сын — Глазго". Сможешь прочитать?
— Конечно, смогу… Веллман и Сын — Глазго… Все сходится.
— Что сходится?
— Надпись.
Пани Бауманова решительно отобрала у Гипци зонт и водворила его на прежнее место — за диван.
— Может сгодиться для того, чтобы закрыть форточку, — горько усмехнулась она. — И вообще, должна тебе признаться, что я как-то привязалась к нему. Это смешно, но мне порой кажется, что он — мой друг. Не удивляйся… У старых людей много странностей. Во всяком случае, мне было бы тяжело с ним расстаться. В конце концов, я просто надеюсь, что эта старая рухлядь меня переживет. — Вернувшись на свое место, пани Бауманова стукнула слегка по столу ладонью и продолжила: — Ну ладно, моя дорогая. Прочитай еще раз этот отрывок…
Гипця не двигалась с места, завороженно уставившись широко раскрытыми глазами на потертый подлокотник дивана, за которым скрывался зонт.
— Что с тобой? — услышала она голос учительницы.
— Ничего. Только хочу спросить вас… Если бы кто-нибудь очень упрашивал отдать ему зонт, вы бы отдали?
— Не понимаю, что пришло тебе в голову. Кому может понравиться такая бесполезная вещь?
— Например, мне.
Удивленная пани Бауманова резким движением сдернула с носа очки.
— Моя дорогая, не понимаю, что ты хочешь этим сказать?
— Просто мне хотелось бы иметь этот зонт.
— Ты шутишь?
— Я вполне серьезно.
— Что ты будешь с ним делать?
— Не знаю, только он мне очень нравится.
— Ты хочешь лишить меня моего единственного друга?
— Нет… но… — Гипця помолчала немного, подумала и вдруг спросила: — Никто не спрашивал вас об этом зонте?
— Нет… И не понимаю, к чему такие странные вопросы!
До самого конца урока Гипця не могла избавиться от овладевшего ею беспокойства. Сама комнатка пани Баумановой стала выглядеть вдруг странно и загадочно. Казалось, что вот-вот кто-то проскользнет в дверь, подойдет к плюшевому дивану, вытащит из-за него черный зонт и необъяснимым образом исчезнет.