Чтобы дать человеку пройти через то, что почувствовала Сирина, когда этот идиот напоил ее святой водой. Это было одной из ступеней его мучений.
И, да, он собирался растянуть эту ступень.
На губах Михаэля заиграла жесткая усмешка.
Речь не шла об обращении. Его никто не кусал. Ему, просто, дали столько крови Инги, сколько было необходимо, чтобы она, на какой-то, очень длительный, нельзя не признать, момент, была ведущей в организме.
А потом - его напоили водой... очень, очень большим количеством той самой святой воды, которой чех мучил Сирину.
Вампира не интересовали побуждения последнего, когда он давал девушке напиться. Сам факт ее боли - вызывал дикую ярость, заставляя подниматься его тьму.
Пока, Михаэль мстил лишь за это...
Черед остальных прегрешений - придет потом.
Но, даже не об этом, предстоящем этапе, размышлял вампир, вполуха прислушиваясь к тому, что рассказывал Макс их компаньону. О том, как, вообще, он когда-то решил обратить эту низшую, наблюдая за тем, сколь хладнокровно та расчленяет тело, только что убитого ею, любовника. Макс решил, что у девушки есть стержень, который будет забавно сломать.
Он ошибся, признавал вампир с бесшабашной улыбкой, перебрасывая в другую ладонь, свой любимый колокольчик. В ней нечего было ломать. Очевидно, то преступление, было следствием полной, беспросветной глупости, возможно, приправленной ревностью или жадностью. Макс не узнавал.
И, вот теперь, этот чех, оказался очень похожим на того любовника. Кто мог знать, что все сложится столь удачно?
Возможно, тут было и не просто совпадение. Инга была из этих мест. Вполне вероятно, что она и убила какого-то родственника его жертвы. Это, только добавляло интереса в развлечение. И, Мастер уже скорректировал план.
Но, Михаэль думал не об этом.
Все его мысли занимала Сирина. Он старался сделать все, чтобы девушка не смогла, не узнала о том, что именно Михаэль сейчас делал.
Почему?
Для этого было несколько причин. Она могла слишком рано осознать все, что происходило - он, пока, не хотел этого. Девушка, несмотря на перерождение, могла не так легко принять самую свою сущность, и оттого, ей, определенно, могло не понравиться то, что Михаэль делал с чехом. Она, кажется, испытывала к тому, некоторую долю симпатии.
Кроме того, такое осознание могло поколебать устойчивость разума Сирины тогда, когда он и так метался меж двух жизней. И, чем подобное потрясение могло обернуться - не мог гарантировать даже Мастер.
Она был его.
Вампир сделает все, чтобы ничто не изменило ее поглощенности им.